Последний койот

— Забавный товарищ. Кстати, ты знаешь, я слышал, что Гордон Миттел одно время был у него доверенным лицом.

— Да, его цепным псом. Занимался его предвыборными кампаниями. Далеко пошел. Тот еще тип. Я рад, что он бросил уголовное право и ушел в политику. С таким не приведи бог в зале суда встретиться.

— Да, я слышал, — сказал Босх.

— Можешь все, что слышал, сразу смело умножать на два.

— Ты его знаешь?

— Не был с ним знаком ни тогда, ни сейчас. Я просто знал, что от него лучше держаться подальше. Когда я пришел в прокуратуру, он там уже не работал. Но истории ходили. Как только Арно стал считаться наиболее вероятным преемником и все это поняли, в прокуратуре началась мышиная возня. Ну, в смысле, все стали из кожи вон лезть, чтобы подобраться к нему поближе. Там был один малый — кажется, Синклер его звали, — который изначально должен был отвечать за избирательную кампанию Арно. А потом вдруг однажды вечером уборщица обнаруживает у него на столе стопку порнографических фотографий. Провели внутреннее расследование, ну и установили, что фотографии взяты из материалов дела, которое вел другой прокурор. Синклера уволили с волчьим билетом. Он всегда утверждал, что это Миттел его подставил.

— Думаешь, это действительно было его рук дело?

— Да. Это было очень в его стиле… Впрочем, кто знает.

Босх понял: еще немного расспросов, и разговор перестанет выглядеть обычной непринужденной болтовней. Гофф может что-то заподозрить.

— Ладно, ты чем сегодня вечером думаешь заняться? Будешь спать заваливаться или, может, махнем в «Каталину»?[8] Я слышал, Редман[9] в городе. Приехал на вечернее ток-шоу к Лено[10]. Готов биться об заклад, что они с Брэнфордом[11] заглянут на огонек.

— Звучит заманчиво, Гарри, но Эндрю собирался готовить ужин, и я думаю, что мы с ним сегодня уже никуда не пойдем. Он рассчитывает на меня. Ты не обидишься?

— Нисколько. Вообще говоря, я в последнее время стараюсь поменьше пить. Пора уже завязывать.

— О, это весьма похвально с твоей стороны. Думаю, ты заслуживаешь деревяшки с латунной табличкой.

— Или рюмку виски.

Повесив трубку, Босх вернулся за стол и записал в блокнот ключевые моменты разговора с Гоффом. Потом придвинул к себе стопку вырезок про Миттела. Все они относились к более позднему периоду времени, нежели публикации про Конклина, поскольку он сделал себе имя уже много позже. Конклин был первой ступенькой на его пути к успеху.

В большинстве случаев имя Миттела упоминалось вскользь: он то был в числе приглашенных на очередном рауте где-нибудь в Беверли-Хиллз, то запускал очередную кампанию, то давал очередной благотворительный ужин. Он с самого начала был финансистом, человеком, к которому политики и благотворительные организации обращались, когда хотели заручиться поддержкой богатых районов Вестсайда. Он сотрудничал как с республиканцами, так и с демократами: казалось, для него не было никакой разницы. Впрочем, подлинную известность он приобрел, когда начал работать на кандидатов более высокого уровня. Так, в число его клиентов входили нынешний губернатор, а также парочка конгрессменов и сенаторов от других западных штатов.

Один из кратких биографических очерков, опубликованный несколько лет назад — и совершенно определенно без участия самого Миттела, — был озаглавлен «ГЛАВНЫЙ КАЗНАЧЕЙ ПРЕЗИДЕНТА». В нем говорилось, что Миттелу было поручено найти в Калифорнии желающих спонсировать кампанию по перевыборам президента. Если верить автору статьи, в плане финансирования национальной предвыборной гонки их штату отводилась ключевая роль. Также в очерке отмечалось, что, как это ни парадоксально, в мире большой политики, где известность была превыше всего, Миттел имел репутацию чуть ли не отшельника. Он всегда предпочитал держаться в тени и терпеть не мог публичности. До такой степени, что неоднократно отказывался от почетных должностей, которые предлагали ему те, кому он помог избраться.

Вместо этого Миттел предпочитал оставаться в Лос-Анджелесе, где значился в числе учредителей влиятельной юридической фирмы, специализировавшейся на финансовом праве и носившей название «Миттел, Андерсон, Дженнингс и Рунтри». И все же Босх подозревал, что этот блистательный выпускник юридического факультета Йеля имел весьма отдаленное отношение к закону в том смысле, в каком понимал его Босх. Едва ли за последние годы Миттел хоть раз переступал порог зала суда. Гарри вспомнил про награду Конклина и не смог удержаться от улыбки. Зря Миттел уволился из прокуратуры. У него были бы все шансы стать лауреатом.

К очерку прилагалась фотография. На ней Миттел у трапа Борта Номер Один встречал прибывшего в Лос-Анджелес тогдашнего президента. Хотя статья была давнишняя, он поразился тому, как молодо Миттел выглядел на снимке. Босх на всякий случай даже снова заглянул в очерк, чтобы уточнить его возраст. По его подсчетам выходило, что сейчас Миттелу никак не могло быть больше шестидесяти.