Последний койот

— Я тут решил на досуге поднять одно старое дело, Лерой. Поэтому и звоню. Хотел попытаться отыскать парочку старичков из управления. Подумал, вдруг тебе о них что-то известно. Они работали в Голливуде.

— Что за старички?

— Клод Эноу и Джейк Маккитрик. Помнишь таких?

— Эноу и Маккитрик. Нет, не припоминаю… Хотя да, Маккитрика, кажется, помню. Он ушел лет десять-пятнадцать назад, что-то такое. Вернулся обратно во Флориду, если я ничего не путаю. Да, по-моему, все-таки во Флориду. Он отработал у нас в убойном примерно год. Уже в самом конце. А вот второго, Эноу, я что-то не помню.

— Что ж, попытка не пытка. Посмотрим, может, удастся что-нибудь найти во Флориде. Спасибо, Лерой.

— Слушай, Гарри, а что за дело-то?

— Да так, одно старое дело, которое завалялось у меня в ящике. Надо же чем-то занять мозги, пока они там решают, как со мной быть.

— А говорят что-нибудь?

— Пока нет. Отправили меня к психологу. Если удастся ее убедить дать добро, я вернусь в отдел. Посмотрим.

— Что ж, удачи тебе. Ты знаешь, мы с ребятами, когда до нас дошла эта история, ржали до потери пульса. Мы тут наслышаны про этого Паундза. Такого кретина еще поискать. Ты правильно поступил.

— Ну, будем надеяться, не настолько правильно, чтобы вылететь с работы.

— Все будет хорошо. Ну, заставят тебя несколько раз съездить в Чайна-таун, поканифолят мозги и вернут обратно в строй. Не переживай.

— Спасибо, Лерой.

Повесив трубку, Босх стал готовиться к выходу из дома. Он надел свежую рубашку и вчерашний костюм. Потом, сев в арендованный «мустанг», поехал в город, где провел последующие два часа в бегах по бюрократическому лабиринту. Первым делом он направился в отдел кадров, который находился в Паркер-центре, объяснил инспекторше, чего он хочет, а потом еще полчаса ждал начальника отдела, чтобы объяснить все заново теперь уже ему. Начальник разочаровал его, сообщив, что он зря потерял время, потому что нужная ему информация хранится в архиве мэрии.

Босх перешел через улицу к восточному крылу здания мэрии, поднялся по лестнице и, пройдя по крытому переходу над Мейн-стрит, очутился в белой высотке главного корпуса. Поднявшись на лифте на девятый этаж, где размещался финансовый отдел, он предъявил очередной инспекторше удостоверение и сказал, что в целях ускорения процесса предпочел бы сразу поговорить с начальником.

Ему пришлось минут двадцать подождать, сидя на пластиковом стуле, прежде чем его проводили в маленький кабинет, в котором каким-то чудом умещались не только два рабочих стола и два каталожных шкафа, но еще и несколько коробок на полу. За одним столом сидела тучная женщина с бледным лицом и черными волосами, а также бакенбардами и легким намеком на усики. На календаре, разложенном перед ней на столе, Босх заметил засохшее пятно от еды. Рядом стояла многоразовая пластиковая бутылка для лимонада с завинчивающейся крышкой и соломинкой. «Мона Тоцци», — гласила пластиковая табличка на краю стола.

— Я начальница Карлы. Она сказала, вы полицейский?

— Детектив.

Он выдвинул из-за пустующего стола стул и уселся напротив толстухи.

— Прошу прощения, но, когда Кэссиди вернется, ей понадобится этот стул. Это ее рабочее место.

— А когда она вернется?

— В любой момент. Она вышла за кофе.

— Что ж, если мы поторопимся, к ее возвращению я уже успею благополучно удалиться.

Толстуха издала отрывистый смешок, больше похожий на фырканье, но ничего не сказала.

— Я уже битых полтора часа пытаюсь выяснить пару адресов, но меня только футболят от человека к человеку или маринуют в коридоре. Но самое смешное в этом то, что я и сам работаю на город и в данный момент занят тем, что пытаюсь сделать важное для города дело, а городу на меня плевать. И между прочим, мой психолог утверждает, что у меня эта самая посттравматическая стрессовая хрень и что мне лучше бы лишний раз не нервничать. А я вместо этого бегаю тут из кабинета в кабинет и уже готов озвереть.

Толстуха некоторое время внимательно смотрела на него, вероятно прикидывая, не стоит ли ретироваться за дверь, пока у него не сорвало крышу. Потом поджала губы — при этом усики над верхней губой у нее из намека превратились в уверенное заявление — и с силой присосалась к своей бутылочке. Порция кроваво-красной жидкости по прозрачной соломинке переместилась в ее рот. Она прочистила горло, прежде чем заговорить успокаивающим тоном.

— Послушайте, детектив, расскажите-ка мне лучше, что вы пытаетесь найти?

— Отлично. — Босх изобразил на лице надежду. — Я знал, что найдется человек, которому будет не все равно. Мне нужно узнать адреса, по которым отправляются пенсионные чеки двум вышедшим в отставку офицерам полиции.

Густые брови Моны недовольно сошлись на переносице.

— Мне очень жаль, но это строго конфиденциальная информация. Даже внутри городских служб. Я не могу дать вам…