Последний койот

— Ни в чем. Просто я подумал… Может, я поеду поищу аптеку или еще что-нибудь, а потом вернусь?

— Не волнуйся, у меня есть все, что нужно. Хотя… Можешь секундочку подождать здесь? Мне нужно быстренько кое-что убрать.

Он посмотрел на нее:

— Мне все равно, даже если у тебя там полный разгром.

— Пожалуйста?

— Ну ладно. Можешь не торопиться.

Он ждал перед дверью минуты три, после чего Жасмин вновь распахнула ее и втянула его внутрь. Если она и потратила эти три минуты на уборку, то делала это в темноте. Единственный источник света находился где-то на кухне. Жасмин взяла его за руку и повела по темному коридору в противоположную сторону, в спальню. Когда она зажгла свет, взгляду Босха предстала скромно обставленная комната. Самым внушительным предметом мебели в ней была кованая железная кровать с пологом. Рядом стояла тумбочка из некрашеного дерева, такое же бюро и старинный столик из-под ножной зингеровской швейной машинки, на котором красовалась ваза с увядшими цветами. Ни на одной стене ничего не висело, хотя Босх заметил, что из штукатурки над столиком с вазой торчит гвоздь. Жасмин заметила цветы и, поспешно подхватив вазу, устремилась к двери.

— Нужно их выкинуть. Меня неделю не было, я забыла поменять воду в вазе.

На Босха пахнуло кисловатым запахом гниения. Пока Жасмин отсутствовала, он снова посмотрел на гвоздь и подумал, что может различить на стене более темный прямоугольник невыгоревшей краски. По всей видимости, там что-то висело. Жасмин заходила в квартиру вовсе не для того, чтобы прибраться, в противном случае она вынесла бы и цветы тоже. Она заходила, чтобы снять какую-то картину.

Жасмин между тем вернулась в комнату с пустой вазой и водрузила ее обратно на столик.

— Хочешь еще пива? Или, может, вина? У меня есть.

Босх подошел к ней вплотную, еще более заинтригованный всеми ее тайнами.

— Не надо, спасибо.

Ни слова больше не говоря, он ее обнял. От ее губ, когда они стали целоваться, пахло пивом, чесноком и табачным дымом, но ему было все равно. Он знал, что от него самого пахнет точно так же. Он скользнул щекой по ее щеке и уткнулся носом в ямочку у нее на шее, ту самую, куда она нанесла духи. На него пахнуло жасмином.

Они переместились на кровать, лихорадочно стаскивая с себя одежду между поцелуями. У нее было красивое загорелое тело с отчетливыми белыми следами от купальника. Он по очереди поцеловал ее по-девически маленькие груди и осторожно уложил на спину. Она высвободилась и, велев ему подождать, перекатилась на бок, достала из ящика прикроватной тумбочки упаковку из трех запаянных в серебристую пленку презервативов и протянула ему.

— Я правильно понимаю, что у тебя на эту ночь грандиозные планы? — поинтересовался он.

Оба расхохотались, и от этого все сразу стало еще лучше.

— Пока не знаю, — отозвалась она. — Там поглядим.

Для Босха сексуальное взаимодействие всегда было вопросом совпадения во времени. Желания двух отдельных индивидуумов вспыхивали и угасали в своем режиме. Кроме того, существовали еще и отдельные, не обязательно синхронизированные с физическими, эмоциональные потребности. Иногда все это совпадало внутри одного человека и одновременно сходилось с такими же потребностями другого человека. С Жасмин Корьен Босх совпал по всем этим параметрам целиком и полностью. Они словно оказались вдвоем в целом мире — в мире, в который больше не было доступа никому иному. И в этом мире им было так хорошо друг с другом, что это могло длиться всего несколько минут, а могло час, а он не заметил бы никакой разницы. Уже под конец, когда он был наверху, глядя в ее широко распахнутые глаза, а она сжимала его за плечи так крепко, как будто оторваться от него значило для нее расстаться с жизнью, их тела в унисон сотряс спазм, и он без сил рухнул на нее и замер, уткнувшись носом в ложбинку между ее шеей и плечом и пытаясь отдышаться. Ему было так хорошо, что хотелось рассмеяться в голос, но он подумал, что она не поймет. Он усилием воли удержал рвущийся наружу смех, так что вышло нечто более похожее на полузадушенный кашель.

— С тобой все в порядке? — забеспокоилась она.

— Никогда в жизни не чувствовал себя лучше.

Наконец он отстранился от нее и, снова поцеловав по очереди ее груди, уселся на краю постели. Потом снял презерватив, повернувшись так, чтобы она не могла видеть процесс.

Он встал и пошел к двери, за которой, как он надеялся, находилась ванная, но обнаружил, что это стенной шкаф. Следующая дверь, в которую он толкнулся, к счастью, оказалась ванной, и он смыл презерватив в унитаз. А забавно будет, если это резиновое изделие в конце концов всплывет где-нибудь в заливе Тампа, промелькнула у него мимолетная мысль.

Когда он вернулся, она сидела на постели, завернувшись в простыню. Босх подобрал с пола куртку и вытащил сигареты. Протянув одну Жасмин, он дал ей прикурить, потом наклонился и снова принялся целовать ее груди. Она так заразительно засмеялась, что он тоже не смог удержаться от улыбки.

— А знаешь, мне нравится, что ты оказался не подготовлен.

— Не подготовлен? В каком смысле?