Последний крестовый поход

Аль-Мустансир уделял большое внимание поддержанию хороших отношений с христианскими державами с противоположного берега Средиземного моря. В 1250 году был заключен новый договор с Генуей, сроком на десять лет. В следующем году венецианцы добились большего, заключив договор сроком на сорок лет, а пизанцам не пришлось продлевать договор, заключенный в 1234 году на тридцать лет, что также пошло на пользу флорентийцам. С каталонцами отношения стали более тесными. Начиная с 1252 года, подданные Арагонской короны также имели свой анклав в Тунисе. Король доверил управление им, в обмен на выплату денег, консулу, который назначался на два года. Между дворами Туниса и Барселоны часто происходил обмен посольствами. Соглашение было настолько удачным, что каталонские рыцари и воины, возможно, до нескольких сотен одновременно, находились на службе у халифа,

а король Арагона, как граф Барселоны, получал процент от их жалования. В 1246 году последний даже попросил Папу Иннокентия IV дать "королю Туниса" (такой титул был признан на Западе за Хафсидами, как до, так и после их принятия титула халиф

) гарантии сохранения мира, так как возможно, подготовка Людовика к его первой заморской экспедиции беспокоила тунисский двор. В отношениях между халифом и королем Арагона, безусловно, были напряженные моменты и несколько раз возникала угроза разрыва, но в целом, похоже, коммерческие интересы с обеих сторон определяли взаимовыгодный мир.

То, что верно в отношении подданных короля Арагона, верно и в отношении подданных других европейских держав. Так, в 1262 году в Тунис отправилось норвежское посольство. Вторжение Карла Анжуйского в Южную Италию и Сицилию не изменило коренным образом положение Хафсидского халифата. После смерти Фридриха II Аль-Мустансир больше не платил ценз

, который его отец Абу Закария ранее отправлял императору. Его отношения с Манфредом, сыном Фридриха, который сменил его на сицилийском троне, были, тем не менее, сердечными. В, 1266 году, в короткой войне между Карлом Анжуйским и Манфредом, Аль-Мустансир, вероятно, склонялся на сторону последнего. При дворе халифа  также находились два кастильских принца, Энрике и Фадрике, которые в 1260 году бежали туда от своего брата Альфонсо X. Фадрике поддерживал связи с Манфредом и даже покинул Тунис, чтобы сражаться на его стороне. После поражения он вернулся в Тунис в сопровождении нескольких других сторонников свергнутого короля, включая своего родственника Федерико Ланча. В смутные времена после победы Карла Анжуйского халиф предложил гостеприимство тем, кто был недоволен триумфом французов в Италии. Один из самых злейших противников Карла Анжуйского, неаполитанский дворянин Конрад Капече, даже предпринял, в августе 1267 года, с помощью пизанцев, нападение на Сицилию из Туниса. В следующем году внук Фридриха II, молодой Конрадин, попытался отвоевать Сицилийское королевство. Но он потерпел поражение в битве при Тальякоццо и вскоре после этого был казнен. Смерть последнего претендента на трон положила конец надеждам на реставрацию Гогенштауфенов — по крайней мере, временно. Халиф быстро осознал последствия. Аль-Мустансир был осторожен, и не желал напрямую становиться на сторону Манфреда. Если он и не выгнал сторонников Манфреда, укрывшихся в Тунисе, но, тем не менее, начал сближение с новым господином Сицилийского королевства. Именно с разрешения Карла Анжуйского Фадрике Кастильскому, осажденному французами в Агридженто, было разрешено вернуться в Ифрикию.

Таким образом, около 1270 года, Тунисский халифат был реальной силой в западном Средиземноморье, но довольно мирной, решительно ориентированной на торговлю и относительно веротерпимой. По крайней мере, мы можем сказать, что Аль-Мустансир был кем угодно, но только не угрозой для христианской Европы. Что же собирался делать Людовик в Тунисе? Зачем нападать на государство, которое было так безопасно, так терпимо к христианам и так далеко от Святой Земли? Причиной тому могло быть элементарное незнание географии. Людовик мог подумать, что путь из Туниса в Египет не так уж и долог. Но можно ли принять этот аргумент, учитывая, что Людовик провел шесть лет в Средиземноморье, между 1248 и 1254 годами, и что его консультировали генуэзцы? Каким-то образом он все же должен был иметь представление о положении различных стран по отношению друг к другу[114]

.

Надежда на обращение