Последний порог

— Бернат не знает офицера, — заговорил Милан после небольшой паузы, — а офицер не знал, что Геза тоже был там.

— Я тебя не понимаю, дорогой. Зачем тебе все это нужно?

— Я тоже не знаю, но, судя по всему, кто-то со стороны ловко руководил и Бернатом и офицером.

— Возможно, а сейчас постарайся уснуть. Тебе нужно отдохнуть.

Милан закрыл глаза, но сон никак не шел, а в голове бродили противоречивые догадки. Если он кому-нибудь расскажет историю своего освобождения, никто не поверит. Да и сам он не верит. Найдутся такие, кто сочтет это очень подозрительным. Бернат помог ему бежать? Но почему? А если это и так, то что за связи у него с гестапо?

Он слышал, как Анна встала, погасила лампу и тихо вышла из комнаты.

Поворочавшись немного с боку на бок, Милан погрузился в глубокий сон...

— Все в порядке? — спросил, обращаясь к Анне, худощавый Карл Нильсон. — Никто тебя не видел?

— Никто.

— И из посольских работников никто?

— Я же сказала — никто. Почему ты так беспокоишься?

— Ты же знаешь почему. Проводишь его до границы?

— Провожу.

— Во сколько тебя разбудить?

— Не надо меня будить: я вернусь к нему. За ним нужно поухаживать. Надеюсь, что мамочка ничего об этом не знает?

— Этого еще не хватало! Тогда я ложусь спать. Дверь заперла?

— Заперла. Из гаража сюда никто не пройдет. Иди ложись.

Карлу Нильсону было сорок шесть лет, пятнадцать из которых он проработал в министерстве иностранных дел. Двадцати пяти лет он вступил в социал-демократическую партию, а уж потом попал на службу в МИД. Несколько лет он работал шофером, затем начальство обратило внимание на способного молодого человека. Его назначили комендантом. Он стал незаменимым, и хотя многие сотрудники недолюбливали его, Нильсон никогда не злоупотреблял своим служебным положением. Правда, он был немного брюзглив, но с этим можно было мириться.

Разумеется, никто, кроме его родной дочери, не знал о том, что пять лет назад он вступил в коммунистическую партию. Сделал он это тайно, так как в противном случае его не стали бы держать в МИДе, да и последующие события подтвердили правильность этого шага: после прихода Гитлера к власти Нильсон оказал неоценимые услуги немецким коммунистам, вынужденным уйти в подполье. Он имел возможность снабжать их фальшивыми паспортами, выдавал им выездные визы, поскольку все посольские печати заказывал сам.

Потом ему понадобился помощник. Вот тогда-то Анна, которая только что закончила гимназию, и попала на службу в посольство. Анна еще в годы учебы принимала участие в коммунистическом молодежном движении, несколько позднее она для вида порвала с ним и вступила в социал-демократическую партию. Нильсон с воодушевлением выполнял свои обязанности, однако частые провалы беспокоили его. Прекрасно понимая, что постоянно рискует жизнью, он мечтал вернуться в родную Швецию.

Бегство Милана из Германии он рассматривал как очень опасное дело и тревожился из-за него.

— Анна, а тебе не кажется, что все это хорошо продуманная провокация? — спросил Нильсон.

— Нет, я об этом не думала. — Девушка села к столу и задумчиво перебирала пальцами кружевную скатерть. — Как ты до этого додумался?

Нильсон поправил пижаму и закурил сигару.

— В этой истории мне многое непонятно, и ты мне ничего объяснить не сможешь.

— Это так, однако это вовсе не значит, что нас провоцируют. Факт остается фактом: Милана им сломить не удалось.

— Это хорошо, — согласился Нильсон. — Сломить им его действительно не удалось, но они поняли, что он важная фигура. Гестапо, Анна, не сборище идиотов. Они могли позволить Милану бежать, с тем чтобы понаблюдать со стороны, кто же ему будет помогать.

Анна остолбенела, сначала она уставилась темными глазами в пустоту, а потом медленно перевела взгляд на Нильсона:

— Тогда получается, что Бернат является агентом гестапо. Этого не может быть.

— А почему бы и нет? Нам известно, что он не член партии. А почему бы ему и не быть агентом гестапо? Ты сейчас отбрось в сторону чувства и оценивай только факты.

Девушка нервно вскочила со своего места:

— Этого не может быть! Тогда почему его не арестовали перед зданием посольства?

— Сделать это они еще успеют. Им известно, что ты поддерживаешь связь с Миланом, про которого они знают, что он находится в здании посольства. Их интересуют его последующие шаги, а арестовать Милана они могут и на границе.

— Что же нам теперь делать? — спросила девушка, подойдя вплотную к отцу.

— Не имею представления. Видимо, нужно решиться на риск. Хотя следует подумать... — Он замолчал и заходил по комнате.

— Ну говори же! — настаивала дочь.

— Минутку... — Губы у Нильсона шевелились, будто он молился или что-то считал. — Да, это необходимо сделать, — произнес он решительно. — Завтра ты попросишь отпуск, утром же получишь французскую визу. На это уйдет не более десяти минут. А вечером и ты отправишься в Париж. А там посмотрим, что же будет дальше.