Читаем Последний праведник полностью

Проклятая военная полиция! Обычные полицейские терпеть не могли карабинеров, их сияющие мундиры и тщательно отполированные сапоги. Томмасо пошел к заднему входу. Дорога вдоль церкви вела к неохраняемому складу, Томмасо остановился здесь на мгновение. Услышал, как поезд извещает о своем прибытии на станцию громким гудком. Времени оставалось в обрез. На вокзале вот-вот будет совершено убийство — если только он не успеет этому помешать.

77

Королевская больница, 15.37

Ханна не стала бежать, как призывал Нильс, хотя до сих пор чувствовала во рту привкус скорой смерти.

— Простите, — сказала она, останавливая случайного встречного, — где здесь операционные?

— Вам нужно спуститься этажом ниже — и это в противоположной части здания, — ответил санитар, придерживая для нее дверь.

— Спасибо.

Она зашла в лифт вместе с санитаром и попыталась улыбнуться пациенту, лежавшему на кровати, но улыбки, кажется, не вышло. Да и чему тут улыбаться Ханна знала, что закономерность работает, что вероятность того, что ее расчеты ошибочны, составляет один из нескольких миллионов. Тридцать четыре пары координат, расположенные с такой точностью, никак нельзя списать на случайность.

— Вам нужно выйти здесь, — объяснил санитар, и идти в обратном направлении.

— Спасибо.

Ханна затрусила по коридору, но ускоренный пульс только подкармливал компьютер у нее в голове: тридцать четыре убийства, нанесенные на карту с такой божественной точностью. Не хватало двух, Ханна была в этом уверена — как и в том, что они ничего не смогут поделать. Закономерность хочет оставаться закономерностью, целостной системой, и когда они пытаются ей противодействовать, то как будто бы борются против того, что дважды два — это четыре. Или против того, что их с Густавом машина закономерно вылетела тогда в поле. Воюют против законов природы и установленного порядка.


15.39

Нильс завернул за угол. Он спешил на звуки Третьей симфонии. Операционные находились на отшибе, но больничная аура чистоты и стерильности достигала и этих дальних пределов. Пока он мчался к операционным, в голове у него мелькали портреты людей, с которыми он познакомился за последние два дня: Амундсен из Амнистии, все те жизни, которые он спас, и одна, которую собирался загубить: жизнь его жены. Нильс вспомнил, как поздоровался с ней в коридоре, ее невинное лицо и ясные веселые глаза. У нее не было никаких подозрений, полное доверие и преданность мужу. А Розенберг? Хорошо ли жертвовать одним, чтобы спасти двенадцать других? Розенберг знал ответ на этот вопрос, знал, что поступил неправильно. И все-таки Нильсу он нравился. Ему не нравился только Торвальдсен, очень уж тот был уверен в собственной праведности. И слишком уж он портит жизнь своим сотрудникам.


Двери в операционные были закрыты. Когда-то подобное чувство соприкосновения с потусторонним миром вызывал храм, теперь же в залы священнодействия превратились операционные — так что неудивительно, что из-за дверей льется прекрасная музыка. Операционная номер пять, у двери горит красная лампочка. Вход воспрещен.

Нильс приоткрыл дверь и заглянул в операционную, где сосредоточенно работала целая команда врачей, медсестер и хирургов. К нему решительно направилась какая-то женщина.

— Вам сюда нельзя!

— Я из полиции. Я ищу Грю Либак.

— Вам придется подождать окончания операции.

— Нет, я не могу ждать.

— Но мы оперируем! Как вы себе это представляете?

— Я из полиции.

— Посторонним сюда вход воспрещен, из полиции они или нет, — перебила она. — Выходите!

— Она здесь? Это вы? Вы Грю Либак?

— Грю только что ушла. И вы сейчас последуете ее примеру, иначе завтра я подам жалобу.

— Ушла? Она вернется? Она уже освободилась?

— Я закрываю дверь.

— Последний вопрос, — сказал Нильс, придерживая дверь ногой.

— Я позвоню охране.

— Ее жизнь в опасности. Я бы не стоял здесь, если бы это не было важно.

В течение всего этого диалога врачи ни на секунду не отрывали глаз от работы, и только сейчас один из них взглянул на Нильса. Несколько мгновений ничто не прерывало Малера, кроме монотонных сигналов, свидетельствовавших о том, что пациент жив. Ритм означает надежду, непрерывный сигнал означает смерть — люди решили, что должно быть так. Один из врачей ответил из-под белой маски:

— Вы, может быть, успеете перехватить ее в раздевалке. Мы работали двенадцать часов, так что она наверняка долго простоит под душем.

— Спасибо. Где раздевалки?

Нильс вышел из операционной, медсестра со словами «Отделение 2141» захлопнула за ним дверь, едва не задев его.

Ханна бежала ему навстречу:

— Нильс!

— Спрекельсен не подходит. Но, может быть, Грю Либак…

— Где?

— Раздевалка. 2141.

Нильс взглянул на часы. Семь минут.


Отделение 2141, 15.41

Женская раздевалка. Длинные ряды блестящих металлических шкафчиков. Между ними маленькие скамеечки — и ни души.

Нильс крикнул:

— Грю Либак?

В ответ разнеслось только эхо — и то звучало отчаянно.

— Имена в алфавитном порядке.

Нильс задумался. Им следовало бы начать отсюда. Люди прячут все свои тайны и грехи на работе, там, где близкие не смогут их найти.

Перейти на страницу:

Все книги серии Corpus

Наваждение Люмаса
Наваждение Люмаса

Молодая аспирантка Эриел Манто обожает старинные книги. Однажды, заглянув в неприметную букинистическую лавку, она обнаруживает настоящее сокровище — сочинение полускандального ученого викторианской эпохи Томаса Люмаса, где описан секрет проникновения в иную реальность. Путешествия во времени, телепатия, прозрение будущего — возможно все, если знаешь рецепт. Эриел выкладывает за драгоценный том все свои деньги, не подозревая, что обладание раритетом не только подвергнет ее искушению испробовать методы Люмаса на себе, но и вызовет к ней пристальный интерес со стороны весьма опасных личностей. Девушку, однако, предупреждали, что над книгой тяготеет проклятие…Свой первый роман английская писательница Скарлетт Томас опубликовала в двадцать шесть лет. Год спустя она с шумным успехом выпустила еще два, и газета Independent on Sunday включила ее в престижный список двадцати лучших молодых авторов. Из восьми остросюжетных романов Скарлетт Томас особенно высоко публика и критика оценили «Наваждение Люмаса».

Скарлетт Томас

Фантастика / Ужасы / Ужасы и мистика
Ночной цирк
Ночной цирк

Цирк появляется неожиданно. Без рекламных афиш и анонсов в газетах. Еще вчера его не было, а сегодня он здесь. В каждом шатре зрителя ждет нечто невероятное. Это Цирк Сновидений, и он открыт только по ночам.Но никто не знает, что за кулисами разворачивается поединок между волшебниками – Селией и Марко, которых с детства обучали их могущественные учителя. Юным магам неведомо, что ставки слишком высоки: в этой игре выживет лишь один. Вскоре Селия и Марко влюбляются друг в друга – с неумолимыми последствиями. Отныне жизнь всех, кто причастен к цирку, висит на волоске.«Ночной цирк» – первый роман американки Эрин Моргенштерн. Он был переведен на двадцать языков и стал мировым бестселлером.

Эрин Моргенштерн

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Магический реализм / Любовно-фантастические романы / Романы
Наша трагическая вселенная
Наша трагическая вселенная

Свой первый роман английская писательница Скарлетт Томас опубликовала в 26 лет. Затем выпустила еще два, и газета Independent on Sunday включила ее в престижный список двадцати лучших молодых авторов. Ее предпоследняя книга «Наваждение Люмаса» стала международным бестселлером. «Наша трагическая вселенная» — новый роман Скарлетт Томас.Мег считает себя писательницей. Она мечтает написать «настоящую» книгу, но вместо этого вынуждена заниматься «заказной» беллетристикой: ей приходится оплачивать дом, в котором она задыхается от сырости, а также содержать бойфренда, отношения с которым давно зашли в тупик. Вдобавок она влюбляется в другого мужчину: он годится ей в отцы, да еще и не свободен. Однако все внезапно меняется, когда у нее под рукой оказывается книга психоаналитика Келси Ньюмана. Если верить его теории о конце вселенной, то всем нам предстоит жить вечно. Мег никак не может забыть слова Ньюмана, и они начинают необъяснимым образом влиять на ее жизнь.

Скарлетт Томас

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
WikiLeaks изнутри
WikiLeaks изнутри

Даниэль Домшайт-Берг – немецкий веб-дизайнер и специалист по компьютерной безопасности, первый и ближайший соратник Джулиана Ассанжа, основателя всемирно известной разоблачительной интернет-платформы WikiLeaks. «WikiLeaks изнутри» – это подробный рассказ очевидца и активного участника об истории, принципах и структуре самого скандального сайта планеты. Домшайт-Берг последовательно анализирует важные публикации WL, их причины, следствия и общественный резонанс, а также рисует живой и яркий портрет Ассанжа, вспоминая годы дружбы и возникшие со временем разногласия, которые привели в итоге к окончательному разрыву.На сегодняшний день Домшайт-Берг работает над созданием новой платформы OpenLeaks, желая довести идею интернет-разоблачений до совершенства и обеспечить максимально надежную защиту информаторам. Однако соперничать с WL он не намерен. Тайн в мире, по его словам, хватит на всех. Перевод: А. Чередниченко, О. фон Лорингхофен, Елена Захарова

Даниэль Домшайт-Берг

Публицистика / Документальное

Похожие книги