Последний рубеж

Спросил тихо, чуть ли не шепотом, тем не менее, оператор испуганно дернулся и едва не упал. Но, продемонстрировав чудеса циркового эквилибра, все же удержался, обернулся и смущенно ответил:

– Напоминает шум листвы, сэр.

Парень оказался молод и ушаст.

– А почему дверь не заперта? – напуская строгости, спросил полковник и тут же предъявил медальон лицензии.

Оператор мигом спрыгнул на пол, развернулся и, швырнув на пульт рулон скотча, встал навытяжку. Что ответить в свое оправдание, он не знал. Только хлопал огромными ресницами. Потом и вовсе зарделся по-девичьи.

Харднетт терпеливо ждал ответа на свой вопрос.

– Виноват, – наконец промямлил связист.

Харднетт сдвинул брови:

– Виноватых, между прочим, бьют. И больно. Иногда – ногами. Бывает, что и по лицу.

Оператор насупился и опустил голову в готовности получить по самые помидоры. Только Харднетт не стал продолжать выволочку. Все тем же начальственным тоном приказал:

– Закройте, юноша, дверь. – И уточнил: – С той стороны, конечно.

Обиженный связист пулей вылетел из отсека. Настолько быстро ретировался, что впопыхах забыл закрыть сейф с шифровальными матрицами. Связка ключей с металлической печатью так и осталась болтаться в приоткрытой дверке. Полковник осуждающе покачал головой – беспечная глупая молодость! – и дверку прикрыл. Замок запер, опечатал, сунул связку в карман. После чего уселся в оказавшееся немного узковатым для него кресло, нацепил гарнитуру и осмотрелся.

Интерфейс оказался интуитивно понятным, поэтому сообразить, что здесь к чему, особого труда не составило. Полковник быстро нашел и утопил кнопку отмены паузы. Машина отреагировала бодрым миганием индикаторов, но, прежде чем исполнить команду, запросила имя и личный код допуска к линии правительственной связи.

Харднетт ввел данные, машина отрапортовала:

ПОЛНЫЙ ДОСТУП.

После чего раздалось несколько мерзких звуковых сигналов, и на экране коммуникатора загорелось:

ЗАС КАНАЛ 0001

ПРИОРИТЕТНАЯ, ДВУСТОРОННЯЯ, НП-РЕТРАНСЛЯТОР

657, ОПЕРАТОР «СЛАЙТ»

ШТАБ-КВАРТИРА ЧКПП ВЫЗЫВАЕТ «МАХАОН» ВРЕМЯ ОЖИДАНИЯ 0623

Затем, сменяя друг друга, промелькнули в красном круге цифры: «5», «4», «3», «2», «1» и «0».

Когда «зеро» исчезло, экран еще какое-то время оставался пустым, а потом Харднетт увидел хорошо знакомое лицо. Лицо Гомера Симпсона.

– Ну здравствуй, Вилли, – поприветствовал Старик голосом с детства знакомого мультяшного персонажа.

– Приветствую вас, шеф, – ответил Харднетт, подивившись тому, как точно совпадала артикуляция мультяшки со словами, которые произносил Верховный Комиссар.

– Удивлен?

– Немного. Но не вашим видом. Дело в том, что я только что вас… Впрочем, неважно. Что-нибудь случилось, шеф?

– Нет, Вилли. Все по плану. Просто несколько уточнений в связи с вновь вскрывшимися обстоятельствами.

– Понятно. Новые вводные. Видимо, шеф, это что-нибудь связанное со вчерашним покушением? Кстати, вам передали мой рапорт?

– Читал и плакал.

– Что-то не так?

– Да нет, отчего же, все так. Просто восхитился. Как тут не восхититься? Сначала ты ее… А потом ты ее… Хм. Силен!

Харднетт несколько смутился, но спросил:

– А вы бы, шеф, предпочли, чтобы я ее сначала… А потом… Да? Нет, шеф, я не извращенец.

– Спасибо, Вилли, успокоил.

– Шеф, расследование что-нибудь дало?

– А как же! – воскликнул Старик, – Конечно же, дало. Контора сухари не сушит.

– И что там?

– Интересует?..

– Еще бы!

– Девчонка была подвязана на сеть «Возмездие». Причем напрямую.

– На «Возмездие»?! – не поверил Харднетт.

– Ну да, – сказал Старик. – Официально говоря, она была связана с объединенной единой идеологией, единой целью, единым руководством, иерархически построенной экстремистско-террористической сетью, известной под самоназванием «Возмездие».

Харднетт пропустил мимо ушей процитированное из преамбулы Антитеррористической доктрины определение. Он думал о девушке.

– Даппайка, выходит. Я, честно признаться, думал, что из каких-нибудь повстанцев.

– Даппайка, – подтвердил Старик. – Сомнений нет. Самая что ни на есть настоящая даппайка.

– Вот же!.. – Харднетт с трудом сдержал возмущение. – И чего ей спокойно-то не жилось? Молодая, умная, красивая… Очевидно, что на Даппайе во время Известного Инцидента не проживала, значит, попала под амнистию Райдера – Чуева. Чего, спрашивается, еще надо? Живи и радуйся. Цвети и пахни. Зачем нарываться?

Терпеливо выслушав его пламенную тираду, Старик поинтересовался:

– А тебе знакомо такое понятие – «вендетта»?

Харднетт стушевался.

– Думаю, знакомо, – сделал вывод из его молчания Старик. Но полковник на больную тему разговаривать не желал принципиально. И Верховный это понял.

– Не думай о ней больше, – сказал он. – Сам знаешь, собирание империи – дело кровавое, грязное и подлое, но…

Старик замолчал, предлагая Харднетту закончить мысль. И тот закончил:

– Безальтернативное.

– Верно, Вилли.

– Шеф, скажите, а…

– Выяснили ли мы, как она на тебя вышла?

– Ну да.

– Обязательно.

– Крот?

– Не совсем. Но что-то вроде того. Сдали тебя.