Последний шаг

— Таково было последнее желание моего сына. — Она закрыла сумочку и посмотрела на Лучиана светло-голубыми глазами. — А теперь скажите, пожалуйста, как быть с Павлом Дюганом? Товарищ полковник говорил, что лично хотел бы присутствовать при встрече с ним.

— Посмотрим, как он решит… Может, сам сумеет выбраться, а может, поручит мне или капитану Фрунзэ встретить Дюгана.

Не отрывая глаз от конверта, женщина сказала усталым, мягким голосом:

— Мне все равно… Я только хочу наконец перевернуть эту страницу раз и навсегда. Вы извините меня, но я пойду… — С этими словами она встала.

— Товарищ Фрунзэ проводит вас. Он подвезет вас на машине…

— Нет-нет, спасибо, — отказалась она. — Вы очень любезны, но я хочу пройтись по Чишмиджиу… Небольшая прогулка по парку пойдет мне на пользу.

Провожая женщину до дверей, Лучиан еще раз поблагодарил ее:

— Вы оказали нам очень большую услугу…

Когда дверь за Марией Ангелини закрылась, в диктофоне раздался голос полковника Панаита:

— Капитан Лучиан, берите конверт, и немедленно ко мне.

— Слушаюсь! — ответил Лучиан и хотел было добавить: «Разрешите снять форму?», но решил не тратить зря времени.

3

Полковник Панаит взял конверт и, прежде чем вскрыть ею, несколько раз внимательно оглядел со всех сторон.

— Давнишний… Сразу видно. — Потом, сдвинув брови, медленно прочитал: — «Прошу ровно через двадцать лет после моей смерти передать этот конверт властям. Это мое последнее желание. Кодруц Ангелини. 7 июля 1944 года».

Полковник поднял голову и вопросительно посмотрел на Лучиана:

— Ну как, вскроем?

Не дожидаясь ответа, он торопливо пошарил по карманам, достал небольшой перочинный нож, которым обычно затачивал карандаши. Лучиан следил за его движениями, сгорая от нетерпения. С таким же нетерпением он наблюдал, как лезвие разрезало конверт наподобие книжных страниц.

— Так… — сказал Панаит, довольный проделанной операцией. Потом он приоткрыл конверт и заглянул внутрь, затем не спеша, словно намеренно испытывая терпение подчиненного, осторожно извлек послание Кодруца Ангелини. — М-да! И бумага старая, японская, — констатировал полковник. — Теперь такой не сыщешь… — И, развернув письмо, заключил: — Все же нужно послать и конверт и письмо на экспертизу в лабораторию.

«Что он тянет? — с досадой думал Лучиан. — Ведь это послание с того света. Неужели ему не хочется поскорее узнать, о чем там говорится?»

— Почерк на конверте и почерк письма одинаковы, — сказал Панаит, разглаживая листок.

Лучиан в это время успел разобрать первые слова: «Когда вы…»

— Вот послушай! — произнес полковник и наконец начал читать: