Последний танец за мной

– Да на рынке цветами торгует! – выдала мне тетка. – На Северном! Я ее там видела. Ну, я, конечно, мимо прошла. Так она даже глаза не опустила. Во какая!

Рынок Северный находился на окраине Тарасова и представлял собой гигантскую ракушку из гофрированного металла. Зимой здесь было холодно, летом нещадно жарко, но жители близлежащих домов все равно толкались в узких проходах между прилавками, потому что овощи и мясо стоили тут немного дешевле, чем в окрестных магазинах.

Гелю Золотавину я нашла без труда – цветами торговали всего три до предела замученные женщины. Температура внутри рынка была выше, чем на улице, а на улице сегодня было градусов тридцать, не меньше. Женщины обмахивались деревянными веерами, но все равно пот стекал по их лицам. Цветы, безнадежно увядшие, вызывали желание выбросить их на помойку и отпустить бедных женщин по домам.

Две торговки были предпенсионного возраста, и только третья годилась на роль возлюбленной Маргариты Шлыковой.

Это была короткостриженая черноволосая девушка с длинной асимметричной челкой, закрывавшей правый глаз, и с целой коллекцией сережек в левом ухе. Геля была в джинсовом комбинезоне и сандалях. На вид ей было лет двадцать, но я пригляделась и поняла, что первое впечатление обманчиво – прекрасной продавщице цветов уже за тридцать, о чем свидетельствовали морщинки у рта и выражение глаз, какого не встретишь у двадцатилетних.

– Здравствуйте, вы Геля? – приветствовала я женщину. – Можно с вами поговорить?

Две тетки смерили меня недоверчивыми враждебными взглядами.

– День добрый, – хриплым контральто отозвалась Золотавина. – Поговорить? О чем мне с вами разговаривать?

– О Маргарите Шлыковой.

Тетки сразу же отвернулись и завели какой-то преувеличенно важный разговор.

Геля оглядела меня с ног до головы и спросила:

– Вы что, из полиции?

– Не совсем. Так мы можем побеседовать?

Золотавина повернулась к теткам и крикнула:

– Приглядите за товаром, пойду перекурю!

Мы вышли из раскаленной ракушки и устроились в тени за павильоном с минеральной водой. Золотавина вытянула из кармана смятую пачку сигарет и жадно закурила.

– Ну? – Колючий взгляд из-под челки впился в мое лицо.

– Геля…

– Для вас Ангелина Константиновна.

– Ангелина, расскажите, где сейчас Маргарита.

– А то вы не знаете? – скривилась девушка, глубоко затягиваясь.

– Знаю, конечно. В какой колонии?

– А вы что, навещать ее собрались? – усмехнулась Геля.

– Вот именно.

– А зачем?

– Надеюсь обнаружить новые обстоятельства в ее деле, – уклончиво объяснила я.

Геля с минуту смотрела на меня. Потом звонко расхохоталась:

– Новые? Да какие в ее деле могут быть новые обстоятельства? Та тварь лежит в земле, где ей самое место. Ритка на зоне, и сидеть ей еще восемь лет четыре месяца.

– Ангелина, скажите мне, почему она это сделала?

Геля выпустила дым так, чтобы получились аккуратные ровные колечки. Честно говоря, девушка была крепкий орешек. Я не рассчитывала, что она ответит. К моему удивлению, Ангелина спокойно объяснила:

– Потому что эта тварь собралась нас шантажировать. А когда Рита отказалась платить, прислала анонимку в школу, где мы работали. И понеслось…

– У этой уборщицы что, были какие-то доказательства? – удивилась я.

– Само собой. Два часа видео. Типа мягкое порно. А что? Вы тоже из породы гомофобов? Считаете, что постель – дело всех и каждого? – Геля откровенно издевалась.

– Да нет, я так не считаю. А вы навещаете Маргариту?

Геля передернула плечиками:

– Нет, не навещаю. Мы договорились, что я не буду ждать Марго. А то жизнь превратится в кошмар.

– Почему? – не поняла я.

– Ну, она выйдет, ей будет уже под полтинник. Старая, беззубая… Это она так говорит. – В глазах Ангелины блеснули злые слезы. – Ну, я и не жду. У меня теперь другая жизнь. А вам-то что за дело?

– Хочу съездить навестить Маргариту. Нужно задать ей несколько вопросов.

– Это важно, да? – серьезно спросила Геля.

– Да, важно. От этого зависит жизнь восьми человек.

– Ладно, скажу. Да вы и так узнали бы… она в колонии под Васильевском. И это… если увидите Марго, скажите… короче, скажите, что я все равно жду.

– Скажу. Спасибо за помощь, Ангелина Константиновна.

– Геля.

– Геля. А какой предмет вы вели в школе? – вдруг спросила я.

– Музыку, – усмехнулась Ангелина и вдруг невероятно высоким и чистым голосом громко запела: «Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко…»

Толпа нагруженных сумками и тележками граждан на мгновение замерла. Застыли люди, замерли тополя, окружающие рынок, даже голуби застыли в жарком мареве.

«От чистого истокаВ прекрасное далёко,В прекрасное далёкоЯ начинаю путь!»

Толпа дрогнула и двинулась дальше. Голуби вспорхнули из-под ног прохожих.

Геля повернулась и, не прощаясь, скрылась в здании рынка.

Что ж, придется еще раз напрячь майора Миронову…

В ворота Васильевской женской колонии я въехала уже под вечер. У меня с собой была совершенно бронебойная бумага. Разрешение на срочное свидание с заключенной Шлыковой М. И. Не буду объяснять, чего мне стоило эту ксиву получить…