Постижение военного искусства

Таковы были предпосылки того явления, что в России были сделаны первые крупные шаги в создании военной школы. В насаждении военного образования мы пошли впереди Запада. Тогда как на Западе кадетские части являлись почти простым строевым соединением, где дворянская молодежь получала только строевую подготовку, в России в 1766 г. Шляхетский корпус (впоследствии 1-й кадетский), основанный еще в 1732 г., был переделан как широкое общеобразовательное учреждение. Кадетский корпус должен был выпускать “не только исправных офицеров, но и знатных граждан”, чтобы его воспитанники “отечеству сугубую бы пользу приносили”. По идеям реформатора И.И. Бецкого корпус должен был конкурировать с Московским университетом: тогда как последний предназначался выпускать только учителей, кадетский корпус должен был подготавливать для жизни практических деятелей “каким образом теми науками пользоваться”. В корпусе изучались “необходимые к познанию прочих наук” — логика, начальные основания математики, красноречие, физика, история священная и светская, языки, и механика, и науки “для военных полезные” — генеральная и экспериментальная физика, астрономия, география, навтика (сведения о мореплавании), военное искусство, фортификация, артиллерия, химия, а также и “художества” — рисование, гравирование, ваяние, танцы, фехтование, верховая езда. Обращает на себя внимание в программе Бецкого скромное место, отведенное военным наукам, и стремление создать широкий фундамент общего образования. Бецкий мотивировал это решение так: “преславные полководцы неустрашимое свое мужество украшали такими науками, какие нужны и законодателю, и победителю... Александр Великий, Цезарь и множество других в наши дни видимых примеров свидетельствуют, что к произведению войны со славой надлежит быть весьма искусным и в прочих знаниях... Римляне, хотя не имели ни школ, ни университетов для военного искусства, превосходили, однако, прочие народы в сем важном знании. Частое обхождение наполняет сей недостаток”. Практика позволит овладеть деталями службы, и нечего тратить на них дорогое время в школе. Параллельно с развитием общей подготовки командного состава, граф П. Шувалов уже в 1753 году предлагал основать военную академию для развития военных наук — у нас очень мало лиц, которые бы трактовали военную науку, — а последняя нужна русской армии “как разумная душа телу”. “Нам недостает теории... Вместо профессоров искусных и довольно знающих важное дело, военнослужащих определить, которым лекции давать, диссертации делать, экзаменировать и пр.” Военная академия не осуществилась, но мысли Шувалова легли в основание устройства Артиллерийского и Инженерного шляхетского корпуса (впоследствии 2-го кадетского), основанного в 1762—1763 гг. Уклон общеобразовательный Бецкого и уклон технический Шувалова, представленные программами 1-го и 2-го кадетских корпусов, и посейчас еще защищают свои позиции в программах наших военно-учебных заведений.

В общем, к концу XVIII века офицеры представляли наиболее образованную часть дворянского класса; значительная часть нашего командного состава по своей общей подготовке серьезно превосходила малограмотную массу не только прусских, но и других западноевропейских офицеров.

В XVIII веке русская армия продолжала пользоваться услугами иноземных офицеров; но от приглашения в наши ряды массы иноземцев мы постепенно перешли к приглашению отдельных лиц, известных своими талантами и высокой квалификацией (Баур, Ллойд, Готце и другие). В основной же своей массе наш офицерский корпус получил ярко выраженный национальный характер.

Потемкин[22]