Постлюбовь. Будущее человеческих интимностей

Отсюда легко увидеть дискриминацию, формируемую аматонормативностью. Под неё попадают все люди, которые не состоят в моногамных гетеросексуальных союзах: лесбиянки, гомосексуалы, квиры, персоны, соблюдающие целибат, асексуалы и аромантики (которых насчитывается от 1 до 4 процентов населения, то есть от 3 до 12 миллионов человек только в США и до 5 миллионов в России, — а ведь есть ещё демисексуалы, а ведь есть ещё те, кто не осознаёт свою асексуальность под социальной стигмой, обязывающей всех людей трахаться), сознательно одинокие матери, полиаморы, девушки от 18 до 35 и дальше, желающие сосредоточиться на образовании, карьере или жизни, парни того же возраста или старше, люди, не могущие найти партнёра из-за ограниченности социального окружения, физических или психических особенностей, люди, не готовые заводить отношения после опыта сексуального насилия, люди, которые не вытягивают партнёрство экономически, люди, просто не желающие заводить отношения, потому что их жизнь и без того неплоха, — и так далее. Эта дискриминация проявляется на разных уровнях — от общественного порицания и шейминга до поражения в правах. Всем известная практика — когда работодатель отказывается устраивать девушек 20+ лет из-за возможной беременности и ухода в декрет; подразумевается, что любовный союз и беременность — это то, что неизбежно должно случиться с любой девушкой репродуктивного возраста. Людям, которые явно заявляют об отсутствии партнёра, часто предлагают меньшие зарплаты, также от них ожидается, что они без проблем смогут работать в праздники и на выходные и летать в командировки в любое время, — потому что у них нет обязанностей перед семьёй. Элизабет Брейк рассказывает, что даже врачи были замечены за тем, что более внимательно относятся к пациентам, если они в романтическом партнёрстве. В США программы по обеспечению жильём прямо прописывают преимущество пар в браке перед одинокими или людьми в не признаваемых официально союзах, — например, где трое или больше человек. В России и других странах существует куча льгот для семейных людей; реклама, промоакции и разного рода скидки тоже отдают им предпочтение. Наконец, законы в разных странах напрямую запрещают полигамию, бигамию, известны случаи, когда у матерей с двумя партнёрами отбирали детей из-за «аморального» образа жизни.

Что касается шейминга: отсутствие партнёра часто считывается как попытка скрыть свою сексуальную ориентацию. Визит на деловое мероприятие или корпоратив с другом вместо партнёра — это нарушение общественных конвенций; если женщина ужинает в ресторане одна — значит, она кого-то ждёт или этот кто-то не пришёл. Сожительство взрослого человека с другом или подругой как минимум воспринимается странно, как максимум — порицается. Мужчин вне партнёрства называют несозревшими, безответственными, инфантильными; женщин попрекают тем, что они не выполняют общественный долг, не приспособлены к жизни и сосредоточены на себе; персона, которая явно говорит, что не ищет партнёрства, воспринимается как нездоровая или заблуждающаяся. Социальные опросы показывают, что «нормальные люди» склонны оценивать жизни людей вне аматонормативности как пустые, бессмысленные и блеклые. Мультипартнёрства типа полиамории, поливерности, семей из 4 человек и других форматов до сих пор либо порицаются обществом как «блядство», либо рассматриваются как некрепкие и заведомо обречённые на провал (почему-то при этом забывается, что количество разводов гетеро-пар в течение пяти лет после брака превышает статистически количество разводов после 5–14 лет вместе). Всё движение за официальные браки для квир-персон выросло из нерефлексивного восприятия гетеросексуальных союзов как универсальной нормы. В гей-сообществах мужчин, которые моногамным отношениям предпочитают множественные сексуальные связи, стигматизируют как шлюховатых; не говоря уже о гетеросексуальных девушках с похожей стратегией. Итан Уоттерс ещё в 2003 году выпустил книгу Urban Tribes: Are Friends the New Family?[107]

, в которой термином «городские племена» обозначает новые типы тесных связей с несколькими участниками, которые формально считываются как групповая дружба, но в действительности нагружены более глубокой интимностью. Для всё большего количества людей такие системы родства играют огромную, часто самую важную роль в жизни, но внутри аматонормативности это не считается за ценность; можно уйти с работы пораньше, если «жена заболела», но нельзя, если «другу плохо». Брак и романтические партнёрства угрожают не просто другим отношениям, а, как пишет Брейк, сетям заботы, которые люди формируют за пределами любовных практик. При этом забота, которая, как предполагается, ждёт тела в партнёрствах, — вообще не такая реальная, как заявляет докса. И люди знают об этом уже как минимум 120 лет.

Тирания близости