Постсоветская молодёжь. Предварительные итоги

Специфическая российская готовность демонстрировать благодарность начальству, особенно высокому, за то, что тебе и так положено («за кефир отдельное спасибо», как говорил Жванецкий), за то, что ты заработал, заслужил (и нелюбовь «одалживаться», в том числе у «ближнего», просить, связанная с неумением и нежеланием быть благодарным другому), указывает на значительные дефициты самоуважения и ущемленное чувство собственного достоинства (того, что ты чего-то стоишь), на комплексы униженности и самоуничижения. Собственная значимость удостоверяется, переживается почти исключительно через апелляцию к «высшим» властным инстанциям. Оборотная сторона этого – низкая оценка своих возможностей влиять на происходящее вокруг, сужение сферы своей личной ответственности и возможностей влияния до своего ближайшего круга, что, по сути, предстает и как отказ от социальной значимости личного, морального выбора. Структура социальной идентичности такого человека обусловлена его включенностью во властную вертикаль, прежде всего принадлежностью к государственному целому. Но это же значит, что изменение, тем более крах, трансформация «великой державы» оборачивается для человека иерархического сильнейшей травмой, повергающей его в состояние фрустрации, дезадаптации и потерянности. Поскольку универсальной, социально закрепленной идеи личной ответственности за происходящее в обществе и стране практически нет, то нет и взаимности. Не возникает сообщества, построенного на основе общих универсальных идей и представлений. А потому нет нужды и в том, чтобы разбираться и понимать происходившее в прошлом и происходящее в настоящем. Процесс абстрактного понимания общественного целого предполагает обобщенную фигуру собеседника, значимого Другого, в диалоге, споре, полемике с которым и возникает общее понимание и знание.

Таблица 13. В какой мере вы согласились бы с высказыванием: «Россия должна пытаться стать европейской страной вместо того, чтобы искать свой собственный путь?»

(в % от числа опрошенных в каждой группе)

Опрос молодежи 2005 г.

За семь лет «путинского правления», отмеченного высокими показателями поддержки президента, особенно среди молодежи, в ряду печалей по поводу распада СССР на первый план выдвигается чувство «утраты принадлежности к великой державе» (в 1999 году – 29 %, в конце 2006 года – 55 %). Другие сожаления связаны с утратой роли «большого брата» – «трудно стало свободно путешествовать, поехать на отдых» (с 10 % до 23 %), «утрачено чувство, что ты повсюду дома» (с 10 % до 25 %). Устойчивость великодержавных комплексов и непрекращающееся ностальгирование по поводу былого величия наблюдаются сегодня и у нового поколения, подавляющая часть которого выросла уже в постсоветской России. Правда, выражаются они главным образом в представлении об «особом пути России», как бы компенсирующем утрату роли супердержавы.

Абсолютное большинство молодых, опрошенных в 2005 году (78 %), полностью или скорее согласны с прозвучавшим несколько лет назад из уст президента суждением о том, что распад Советского Союза стал величайшей геополитической катастрофой XX века. На этом фоне понятно, что такие «геополитические» последствия распада СССР, как, например, объединение Германии и распад социалистического лагеря, также не вызывали у постсоветского человека ни особого энтузиазма, ни одобрения. Позиция молодых (причем только самых молодых) в отношении этих исторических событий отличается не столько соотношением мнений, сколько тем, что они либо меньше знают, либо меньше интересуются подобными вопросами.

Враги внутренние и внешние: уроки нетерпимости

Первое молодое постсоветское поколение выросло в общественной атмосфере перестройки и постоянных поисков в духе «советской цивилизации» виноватых в неудачах и врагов, которые сначала воспринимались почти как личные враги, а по мере нормализации собственной жизни и усиления поддержки «генерального курса» нового руководства, возглавляемого Путиным, стали квалифицироваться как враги нации и российского государства. Это и кавказцы, и приезжие, и мигранты, особенно нелегальные. Это и те, кто особенно портит образ русского народа, – наркоманы (но не пьяницы), проститутки, гомосексуалы и т. д. Молодые россияне так или иначе что-то знают о страшной поре сталинских массовых репрессий, когда цена человеческой жизни была сведена к нулю, но это знание не затрагивает моральную и деятельную сторону сознания. Подавляющее большинство российского населения демонстрирует яркие черты репрессивного сознания, включающего национализм и ксенофобию.