Потерять и обрести

Князь уложил Джиллиан на живот и, убедившись в том, что она не видела, что он делает, взял в руку хлыст, заранее припрятанный возле кровати. Затем князь уселся ей на плечи, лицом к ногам, и с оттяжкой ударил ее хлыстом по ягодицам. Потом еще и еще. Джиллиан завизжала и попыталась скинуть его, однако сделать это ей не удалось, и Алексей продолжал хлестать ее. Лишь когда ягодицы сплошь покрылись розовыми рубцами и рыдающая от боли Джиллиан прекратила попытки освободиться, он отбросил хлыст и, пересев, вошел в нее через анальное отверстие, как делал с некоторыми из своих любовников. Князь погружался в нее очень медленно, постепенно усиливая давление; когда же нарастающее у нее вожделение заглушило боль и Джиллиан глухо застонала, он вышел из нее и уложил на спину. Не давая ошеломленной любовнице опомниться, князь закинул ее ноги себе на плечи, уткнулся лицом в ее промежность и начал действовать губами я языком. Однако продолжалось это опять лишь до тех пор, пока Джиллиан не приблизилась к кульминации. Уловив этот момент, князь тотчас отстранился от нее.

Она взвизгнула от досады и принялась выкрикивать в его адрес ругательства сразу на трех языках, что вызвало у князя Алексея Черкесского неудержимый приступ хохота. Успокоившись, он взглянул на разъяренную любовницу и решил, что она готова к тому, чтобы получить обещанное им наслаждение.

– Все в порядке, душечка, – прошептал князь. – Сейчас я возьму тебя.

В следующее мгновение он вошел в нее, и Джиллиан тотчас рванулась ему навстречу. Но князь, глядя на нее с улыбкой, не очень-то старался доставить ей удовольствие. Он двигался довольно медленно, и в какой-то момент его руки, скользнув по груди любовницы, остановились у нее на шее, а пальцы нащупали на горле жилки лихорадочно бившегося пульса.

– Я обещал тебе, что исполню самое заветное твое желание, моя душечка Джиллиан. И я дал тебе возможность отомстить лорду Данхему за то, что он предпочел тебе эту красотку Миранду. – Его пальцы сильнее сжали горло любовницы. – Теперь лорд Данхем будет искать ее до тех пор, пока не убедится, что уже нечего искать. Тебе ужасно хотелось стать леди Данхем. При жизни это не удалось, зато после смерти ты ею станешь.

Глаза Джиллиан широко распахнулись – она почти сразу поняла зловещий смысл услышанного. Джиллиан схватила князя за руки, пытаясь освободиться, однако ей это не удалось. И закричать она не смогла, так как пальцы князя еще сильнее сдавили ее горло. В этот момент Джиллиан отчетливо поняла, что сейчас умрет. И в тот же миг Джиллиан достигла вершины сексуального блаженства – такого она еще никогда не испытывала и лишилась последних сил и даже стремления бороться за жизнь. «Я умираю», – подумала Джиллиан, и словно издалека до нее донесся голос князя:

– Когда твое тело выловят из Невы, душечка, на тебе будет одежда леди Данхем и ее украшения. Естественно, все решат, что ты – это она, и тебя похоронят в ее могиле, о чем будет свидетельствовать твое имя на могильной плите. Разве это не заслуживает благодарности с твоей стороны, душечка?

Конвульсии страсти Джиллиан Аббот перешли в предсмертные судороги: ее тело несколько раз дернулось и затихло. А князь Алексей Черкесский, не прекращавший заниматься любовью, достиг вершины удовольствия несколькими секундами позже. Выйдя из уже мертвой любовницы, он поднялся с кровати и, пошатываясь, пошел в свою гардеробную. И только там князь почувствовал, что дрожит. «Самое незабываемое развлечение», как он называл про себя то, что сейчас совершил, все-таки чересчур взволновало его. Чтобы успокоиться, он налил себе бокал шампанского и одним глотком осушил его.

Взбодрившись таким образом, князь отметил, что ощущения, которые он только что испытал, превзошли самые смелые ожидания. Иметь женщину в тот момент, когда она, умирая, испытывает оргазм, – это ни с чем не сравнимо! Однако тут же пришла мысль, что такое вряд ли повториться, и он печально вздохнул. Ни одна их известных ему женщин не любила так постельные утехи, как покойная Джиллиан. Она была в этом смысле уникальна, и ему наверняка будет не хватать ее. Между тем ничто не должно угрожать его женитьбе на родственнице самого царя.