Потерять и обрести

Так они прожили десять лет, но внезапно эту идиллию разрушило несчастье. Примерно за год до знакомства Джонатана с Энн Боуэн викарий с зятем, возвращавшиеся в погожий осенний денек домой после дневных трудов, погибли под колесами неизвестно откуда вылетевшей кареты. Позже выяснилось следующее: ехавшая из Уорчестера в Лондон, эта почтовая карета, управляемая напившимся до беспамятства кучером, съехала с дороги и сильно накренилась. Испуганные лошади пустились вскачь и насмерть затоптали оказавшихся на их пути людей. От скорой расправы пьяницу-кучера спасли только решительные действия ехавших в карете пассажиров (сбежавшиеся со всей округи люди, очень любившие своего пастора и доброго учителя, готовы были растерзать его на месте).

Для Энн Боуэн тот день стал, конечно же, самым ужасным в ее жизни. Она потеряла сразу и мужа, и отца и осталась одна с двумя детьми без каких-либо средств, а в ближайшей перспективе и без крыши над головой. И если бы не доброта лорда Суинфорда, принявшего близко к сердцу эту трагедию, то несчастную женщину, без сомнения, ждал бы работный дом. Когда приехал новый викарий, то молодой владелец поместья разрешил Энн безо всякой арендной платы жить в принадлежавшем ему добротном каменном доме на окраине деревни. Более того, он предварительно распорядился, чтобы дом отремонтировали. Пенсию Энн он назначить не мог, но позаботился о том, чтобы женщине и ее детям регулярно доставляли молоко и масло с его маслобойни. Миссис Боуэн разбила возле дома огород, а также завела несколько уток и гусей, так что голодная смерть этой маленькой семье больше не грозила.

Однако были другие проблемы – ведь дети росли. Джону-Роберту уже исполнилось одиннадцать, и пора было подумать о его образовании. Энн хотелось, чтобы он, как и его отец, окончил школу в Харроу. Мальчик готов был ехать, но для этого требовались деньги. Кроме того, уже следовало подумать и о будущем Мэри-Энн. Воспитывалась она совсем не так, как будущая жена простого фермера. А чтобы претендовать на более достойного жениха требовалось приданое, которого у Мэри-Энн, конечно же, не было. Отчаявшись что-либо придумать, Энн обратилась за помощью к родственникам мужа, но получила решительный отказ. Она очень любила своих детей, поэтому, смирив гордость, решила попробовать еще раз.

– Для себя я ничего не прошу, – молила она родителей Роберта, – только для детишек. Это же ваш внук и ваша внучка! Я смогла найти им дом, я могу обеспечить их пищей и одеждой, но я не в состоянии найти средства на образование для мальчика и на приданое для девочки!

Реакция была грубой и жестокой. Родители мужа сказали ей, что не признают брак своего сына, и без каких-либо объяснений указали на дверь. Энн не позволила себе разрыдаться при них. Не сказав больше ни слова, она развернулась и, ничего перед собой не видя, пошла прочь из этого дома.

– Эй, миссис! – окликнули ее у самых ворот. – Обернувшись, Энн увидела женщину, судя по одежде, старшую горничную. – Я – Тетчер, горничная молодой миссис, – шепотом сообщила женщина. – Моя хозяйка не одобряет отношения к вам сквайра и его жены. Повлиять на них она не может, но хотела бы, чтобы вы взяли это. – В ладони Энн оказался узелок из льняного носового платка с чем-то довольно тяжелым внутри. – Моя хозяйка сказала, что хотела бы, чтобы было больше, но это все, что у нее сейчас имеется. – Сказав это, женщина поспешно удалилась.

Энн Боуэн развязала льняной носовой платок и обнаружила два золотых соверена. Слезы благодарности к незнакомой благодетельнице брызнули из глаз, и Энн все плакала и плакала все те семь миль, что отделяли дом сквайра от деревни Суинфорд. На следующий день она напомнила своим соседям, что неплохо шьет, и обещала за умеренную плату шить для всех тех, кто хотел бы носить элегантную и модную одежду.

И так вот, в постоянных заботах о детях, незаметно прошли два года. У Энн не было времени даже задуматься о том, как она одинока. Мысль об этом пришла совершенно неожиданно и вроде бы без особого повода. В тот день котенок Мэри-Энн забрался на яблоню и, мяукая, сидел там, боясь спуститься. Этого котенка девочка принесла домой с месяц назад, и Энн хотела немедленно избавиться от него, ведь котенок еще один рот, явно лишний. Но затем, посмотрев, в глаза дочки, она заявила, что кошка в хозяйстве им, безусловно, пригодится. В жизни малышки Мэри-Энн было так мало радости, пусть порадуется хотя бы котенку!

– Проклятье… – пробурчала Энн, глядя на жалобно мяукавший на дереве беловато-серый комочек. – Как же нам теперь его снять оттуда?

А стоявшая рядом Мэри-Энн заливалась слезами.

– Может, я смогу вам чем-то помочь? – раздался чей-то голос.

Энн повернулась и увидела только что соскочившего с лошади элегантного мужчину, в котором сразу узнала свояка лорда Суинфорда. Она приветствовала его реверансом.

– Вы очень добры, милорд, но я не могу допустить, чтобы вы запачкали свою одежду.