Потому что ты любишь ненавидеть меня: 13 злодейских сказок

– Исаак, – сказал Джордж. – Помни, что я тебе сказал. Не иди за музыкой. Игнорируй любые необычные звуки или вспышки света... – он положил руку на пистолет. – Королева эльфов похищает маленьких девочек. И она не готова встретить мужчин. Понимаешь?

Исаак кивнул:

– Бог будет с нами, Джордж.

Кривая усмешка появилась у того на губах:

– Бог не заходит в эльфийские чащи.

Держась вместе, они двинулись к деревьям, и едва переступили границу, как темный туман закружился вокруг, полез в горло. Исаак похолодел, но не остановился.

Мериголд ждет их!

Когда человек вступал на любое из покрытых лесом пространств в Англии, он входил в единую эльфийскую чащу, по крайней мере, если верить сказкам и легендам. Только принцесса Алиса вернулась из мира древней королевы, и она ничего не рассказала о своем заключении. Дебри существовали в своем собственном пространстве, и тот, кто углублялся в них слишком далеко, не находил пути обратно.

Если путник был достаточно удачлив, чтобы выйти на открытое место, он мог обнаружить себя в тысяче миль от точки входа, как тот человек, что пошел за хворостом в Хэмпшире, а выбрался в Гэллоуэе.

Когда туман рассеялся, Исаак вздрогнул – горький ветер хлестнул его по лицу, раздражая и возбуждая, а потом неожиданно стих. Как будто бы ветер оказался дыханием леса, и рот чащи внезапно и полностью закрылся.

Они стояли на опавших листьях в тишине, густой, напряженной, почти невыносимой, и ботинки утопали в листве по щиколотку.

Джордж зажег прихваченную с собой лампу.

Исаак с большим трудом осмелился подать голос:

– Говорила ли принцесса Алиса, где прячется королева эльфов?

– Нет, но эльфы имеют сродство с тисовым деревом, – Джордж поднял лампу выше. – Если мы начнем сдирать с одного из них кору, то местные быстро появятся, а затем отведут нас к своей повелительнице.

Мысль о том, чтобы причинить дереву вред, заставила его похолодеть, ведь нет большего оскорбления для эльфа, но Джордж наверняка был в курсе. Будучи человеком разнообразных интересов, с неутолимой жаждой знаний, он знал больше о хозяйке лесов, чем многие ученые.

Они прошли немного дальше, и каждый шаг отдавался хрустом под ногами, и звук этот терзал нервы Исаака. А когда он наступил на сухую веточку, то раздался звук подобный выстрелу, и за ним последовало громогласное эхо.

Пот закапал со лба у юноши, и в этот момент он поклялся бы, что обнаружил зеленые глаза среди листвы.

– Я не вижу тиса, – пробормотал Исаак.

Деревья, к какой бы породе они ни принадлежали, выглядели невероятно высокими; даже их нижние ветви находились выше, чем он смог бы дотянуться, даже добросить камнем. На первый взгляд лес казался обычным, если не обращать внимания на колоссальные стволы, но затем зрение Исаака обострилось и он начал замечать детали: золотая живица бежала из трещин в ко-ре, сами трещины светились полыхающим алым огнем.

Как будто вся чащоба была не более чем маской, и за ней скрывался яд, яд королевы эльфов, что сочился через разломы. Все омывало зеленоватое тошнотворное свечение, и все выглядело изогнутым, искаженным – как будто Исаак смотрел через донышко бутылки, или разглядывал картинку, напечатанную в газете, и скомканную так, что углы находились ближе, чем центр.

Он ощущал головокружение, страх и нехватку воздуха в груди одновременно.

Всего несколько шагов, и Исаак целиком потерял ориентацию, как после целой бутылки спиртного.

Джордж тоже зашатался, его шаги выглядели поначалу уверенными, но сейчас его мотало туда и сюда, и лампа в руке качалась. Глядя на друга, Исаак ощутил тошноту.

– Она, должно быть, уже знает, – прошептал он. – Знает, что мы явились к ней.

– Она знает, – голос, произнесший эту фразу, прозвучал так близко, что он почти ощутил чужое дыхание.

Исаак крутнулся на пятках, хватаясь за меч.

Позади не оказалось никого, лишь краем глаза заметил метнувшуюся прочь тень, и хихиканье, тоненькое, почти детское, заставило холод побежать по спине. Повернулся еще раз с хриплым криком, чтобы встретить врага лицом к лицу, но увидел только вспышку красного, исчезающую в зарослях.

– Что это? – прошептал Джордж. – Исаак?

– Эльфы. Они уже явились.

Легендарные рыжие волосы, именно то, что заманило принцессу Алису в чащу. Алыми шевелюрами обладали не самые могущественные представители лесного народа, но не менее опасные.

И они обязательно доложат повелительнице о появлении чужаков.

– Я слышал... – язык Исаака еле шевелился. – Голос.

– Голос сына, слуги, часового.

На этот раз Джордж тоже вздрогнул, в глазах его блеснул свет лампы.

Вокруг них сухие листья зашуршали и затанцевали, восставая из своей могилы. Закружились пылающей колонной, задвигались так, как мог бы перемещаться танцор на балу в Пандемониуме, вспыхивая тут и там «огнями» осеннего багрянца.

Потрясенный увиденным, испуганный до полусмерти, Исаак обнажил меч. Колонна ужалась, обрела заостренные грани и углы, и свернулась в человекоподобную фигуру: мужчина, бледный, босоногий, почти обнаженный, лишь обтрепанные штаны стояли между ним и потерей приличий, серебристо-зеленые и отделанные блестящим мехом.