Поцеловать небеса. Книга 1

Огромный стол, составленный из дюжины маленьких, перекрыл собой большой репетиционный зал. Блеск и великолепие нищеты русского актера. На столах пестрили редкие помидоры, огурцы, порционные кусочки копченых окорочков, бутербродики с сыром и вареной колбаской. Но водки и шампанского было предостаточно. Их разливали прямо в пластиковые одноразовые стаканчики и пили, не стыдясь, каждый за свое.

Сначала, безусловно, были тосты. Худрук театра, сам Белов, Лисовский пожелали всему коллективу побольше подобных творческих побед.

Наш цех сидел особнячком, и пока мы были трезвы, то почти не общались друг с другом. Возле меня расположилась Подушко, ей-то я и подливала водочки, пока мы, внезапно, не сделались совершенно родными. Напротив я видела Сашеньку Суворова, и его красивые бессовестные глаза все чаще останавливались на моем раскрасневшемся лице. Это был тот самый первый раз, когда я официально выпила на работе, хотя зарекалась не делать этого никогда. Но первая рюмка уже разбавила кровь и, подогретая витающим в воздухе флиртом, делала свое дело.

– Иванова, мне так нравится Белов! – кричала я через стол Оленьке.

– А ты пригласи его танцевать. Вон и музыка уже готова.

– Хм…

Оленька не любила меня, потому что я в любой момент могла занять ее место. Нет, не сейчас, но спустя год или два, я вполне могла бы вырасти до руководителя и занять ее лидирующую позицию. Оленька делала вид, что желает мне добра, но в ее маленькой немытой головке наверняка вынашивалась многоходовочка – как избежать моего внезапного и быстрого роста. Для начала, она решила меня просто опозорить. Все были уверены, что Белов не примет моего приглашения и даже делали ставки. В конце концов, меня могли просто «взгреть» за неприличное поведение.

– Хм, – повторила я и направилась во главу стола, туда, где пировал Белов.

– Я хочу пригласить вас на танец. Не откажите в знак уважения к нашему цеху за доблестный труд… Вы согласны? – и я выполнила легкий книксен.

Спиной чувствовалось напряжение, сковавшее всех наших.

– Да, конечно! А почему нет? – Белов оглядел меня всю, с головы до пят, и приветливо улыбнулся.

– Смелей, пойдем, – весело крикнул он.

И тут мы закружились в таком «развеселом гопаке», что все остальные не выдержали и немедленно пустились в дикий пляс. Дискотека была торжественно открыта.

Я помню, что превзошла саму себя в тот вечер. Со мной хотели танцевать все, даже актеры постарше. И было так легко и весело, и не думалось ни о чем…

– Да тебе на сцену надо! Ты прекрасно владеешь своим телом! – эти слова Белова стали для меня подарком на всю оставшуюся жизнь.

И красивый брюнет Суворов не остался в стороне. Я подарила ему три танца. Только лишь Лисовский хмуро сидел в стороне, ни разу не подошел ко мне, только сверлил жестоким взглядом. Но я его не видела! Не видела! Это было так прекрасно, нравится всем, а главное – себе. Я была в первый раз на празднике собственной души!

Через час мы так разошлись, что решили ехать в «нумера», то есть к Подушко, в ее частный дом всем цехом, вместе с несколькими актерами, примкнувшими к нам.

Ровно в полночь подъехал Вениамин, но я о нем не помнила. Он стойко продержался на проходной служебного входа целых полчаса, когда я и иже со мною, наконец, спустились вниз.

– О! Карета подана! – я широким жестом махнула в сторону своего суженого, рискуя немедленно схлопотать по морде. – Венечка, поехали к Ольге? Ну, на часик? Пожалуйста? А потом сразу домой. Как там Маша? – восторженно-пьяно лепетала я.

– Нормально. Спит. Куда ехать?

Венька был настолько нелеп и несуразен сейчас, что это совершенно испортило мне настроение. Но мы живо запрыгнули в ГАЗель, причем многие из нас поехали прямо в кузове. В кабине уместились лишь я, Оленька и Подушко. Мы так хохотали о своем, наболевшем, что я всерьез начинала переживать за Вениамина. Он был чужой на этом празднике жизни. Украдкой поглядывая на него, я понимала, что недалек тот день, когда мы расстанемся уже навсегда.

Дальнейшее определяется туманно. Большой дом Подушко радушно принял нас, и я с порога узнала тот самый запах, который щедро источала Ольгина одежда. Неважно. Мы привезли с собой несколько банкетных бутылочек и так набрались, что я даже не помню, как попала домой.

Глава 27

Реакция Вениамина на «безобиднейший» банкет была ужасна… Он не только не разговаривал со мной, но еще и поставил ультиматум, договорив свою судьбоносную фразу до конца: «Или увольняйся, или я вышвырну тебя туда, откуда взял»… Впервые за долгое время я снова почувствовала то противное ощущение под «ложечкой», страх коготками впился в сердце и умерил мой пыл. Появился страх и в глазах моей дочери. Мы снова подошли к самому краю, стояли возле него…

– Веня, я не могу так вот просто уйти, меня обучали, на меня потратили время.

– Я сказал свое слово! Тебе выбирать. Ты вообще ох…ла! На самом же деле, я не могла уйти из-за обретенного счастья, из-за Лисовского и открывшихся вдруг перспектив. Надо поговорить с Валей, он должен знать выход из создавшейся ситуации.