Поцелуй меня сейчас

– У тебя еще есть возможность без каких бы то ни было последствий отказаться от членства в совете, – продолжил Декстер. – Хорошо подумай о своем выборе, Эванджелина. Тот, кто однажды стал членом совета, навсегда останется членом совета.

Пожалуй, это была первая серьезная фраза, произнесенная за всю эту глупую церемонию. Потому что в действительности моя подпись на этой бумаге будет означать, что отныне каждый действующий или бывший член совета будет знать о моих делах, а я – о его. Ведь ради этого все и делалось: могущественные люди заручались поддержкой других могущественных людей. Если я ее сейчас подпишу, назад пути уже не будет. Я стану как Прескот, Уильям, мой отец, мой дядя и мой дед… Вопрос стоит уже не о туалетах, а о тропе, на которую я вступаю. Полной силы и опасности одновременно. Видимо, мое колебание не осталось незамеченным, потому что Декстер мягко проговорил:

– Ничего не случится, если ты уйдешь сейчас, Ева. Мы тебя поймем.

Остальные молчали. Как будто и в самом деле понимали мои сомнения. Я почувствовала незнакомое мне до этого момента чувство близости – хотя большинство из них я знала уже полжизни, но, кроме школьной формы, у нас не было ничего общего. Но вдруг мне показалось, что граница между нами сместилась.

Я посмотрела на свое имя и поняла, что следующий шаг неизбежен. Моя жизнь была такой, какой она была. Принцессой я быть не перестану. Моя жизнь никогда не станет нормальной, и, если вступлю в совет, это не только решит вопрос женских туалетов, но и поможет мне в будущем. По крайней мере, если мне удастся грамотно сыграть свои карты.

– У меня нет ручки, – сказала я.

– Тебе она и не понадобится, – весело отозвался Декстер.

– Но как… – Я осеклась на полуслове, когда он снял свою золотую булавку с галстука и протянул ее мне острием вперед.

– Ты шутишь? – фыркнула я.

Он пожал плечами.

– Кровь надежней чернил.

– Это совершенно негигиенично, – тихо пробормотала я и подняла руку. В тот же миг почувствовала острую боль в пальце. – Ой! Я даже не успела подготовиться!

– Поставь свою подпись, сестра, – сказал Декстер таким тоном, будто просил у меня долгожданную выпивку.

Выругавшись, я прижала свой окровавленный палец к бумаге.

Декстер удовлетворенно кивнул, свернул документ и спрятал его в мантию.

– Добро пожаловать. Отныне ты официальный член школьного совета, тебе будет предоставлен свободный доступ в нашу общую комнату. Комендантские часы для тебя отменяются, ты можешь свободно передвигаться по территории. Также отменяется участие в общественно-полезных работах. Единственное, ты не сможешь занять должность ни одного из действующих членов совета и не сможешь взять на себя сферу его компетенций до тех пор, пока он является учеником «Бертона». Но в твоем конкретном случае мы решили, что назначим тебя председателем ЖИБ.

– ЖИБ? – переспросила я.

– «Женская инициатива “Бертона”».

– Как оригинально, – сухо сказала я.

– Это я придумал! – радостно донеслось сзади.

– Не сейчас, Брэмстон, – проворчал Дориан.

Декстер откашлялся.

– У тебя в распоряжении бюджет в размере ста тысяч фунтов. Можешь использовать эти средства по своему усмотрению. И конечно, – он сделал драматическую паузу, – теперь можешь выдвигаться на пост президента школы. Кандидатами будете ты и Дориан. Может быть, еще Камасаки подаст заявку, чтобы было хоть какое-то разнообразие. У нас по этому поводу завтра встреча с директором Бертоном. А теперь мы посвятим тебя в одну из величайших тайн «Бертона».

Я услышала в его голосе усмешку. Тут ворота склепа со скрипом распахнулись, и я с любопытством наблюдала за тем, как два члена совета – из-за разницы в росте я предположила, что это были Грансмур и Уорем – нырнули внутрь и быстро вернулись обратно – у каждого по факелу в руке. Грансмур зажег их зажигалкой. Свет заплясал над темной землей, отбрасывая на нее мою искаженную тень.

– Идем, – прошептал Декстер, и парни снова нырнули в склеп.

Я прикусила губу и последний раз обернулась, высматривая Кингсли. Но ничего не увидела.

– Все в порядке? – спросил Уорем в своей типично веселой манере.

Он ждал меня с факелом. Остальные исчезли, будто их поглотил склеп.

– Конечно, – подтвердила я.

Внури склепа пахло пылью. Крутая каменная лестница уходила глубоко-глубоко под землю. Ребята спускались вниз, я слышала их шаги, а их голоса эхом отдавались в узком пространстве. Мне стало немного не по себе при мысли, что Скотти всю ночь просидел в этом склепе. Придерживаясь руками за стены, я заставляла себя идти вперед. Позади мерцал свет факела Уорема. Через равные промежутки в кладке были вырублены ниши, в которых стояли мраморные бюсты: изображения бывших членов совета, одно немое лицо за другим. Молодые люди с серьезными лицами и пустым выражением глаз, казалось, смотрели на меня укоризненно. Где-то здесь, наверное, находился и бюст моего прадеда.