Поцелуй со вкусом крови

— Всегда знал, что девушек счастливыми делают новые вещи. Из всех удовольствий мира вы выбрали самое унылое.

— Боюсь, мне знакомы далеко не все.

«И уже вряд ли успею с ними познакомиться», — подумалось мне, и улыбка тут же сползла с лица.

Рафаэль явно догадался, о чем я думаю, потому что его физиономия опять стала олицетворением всемирного раздражения.

— Боги, рогатая… Мы пойдем на бал, а не на похороны.

— И все же я не могу отбросить мысль, что все может быть не столь радужно.

Карета качнулась, наехав на кочку. Мои ноги наклонились, и наши с Рафаэлем коленки соприкоснулись. Он не спешил отодвигаться, и я тоже не стала.

— Хорошо, — вздохнул он, откинувшись на спинку дивана. – Раз тебе нравится драматизировать, давай будем считать, что сегодня наш последний день. Так лучше?

Я позволила себе окончательно поверить, что все так. Завтра случится мой первый и последний бой. Облегчение от того, что разрешила себе не купаться в иллюзиях, сменилось горечью надвигающейся смерти.

— Вижу, что не лучше, — процедил Рафаэль и устало помассировал висок. Будто моя тоска вызывала у него мигрень.

— Зато мне спокойнее от мысли, что хотя бы не обманываю себя.

Какое-то время мы ехали в молчании. Наши коленки все так же соприкасались, и от этого мне было почему-то спокойнее.

— Раз уж ты решила, что скоро умрешь, то вот тебе совет от того, кто это уже делал. Проживи этот день так, чтобы не сожалеть, будто чего-то не попробовала, пока был шанс.

По голосу я поняла, что Рафаэль убежден, будто мои страхи – пустая трата нервов. Однако он все равно подыгрывал мне.

— Есть что-то, что ты хотела бы сделать?

Я думала недолго.

Еще с того вечера, когда мы поцеловались с Рафаэлем и выяснили, что так можем показывать мысли друг другу, я загорелась одним желанием. Я хочу стать зеркалом, в которое он наконец-то сможет заглянуть.

Я уже рисовала его. Но портрет – застывший в янтаре момент. Я могла дать ему больше.

Боясь передумать, если буду медлить, я наклонилась вперед и поманила к себе Рафаэля. Ни секунды не колеблясь, он сделал то, что просила.

— Закрой глаза, — попросила я, — и ни о чем не думай.

Красные глаза, что были так близко к моим, заинтересовано сверкнули. Рафаэль опустил веки и еще сильнее наклонился ко мне.

Белый лис… Он знал, что я собираюсь его поцеловать.

И я не отступила.

Это был невинный, легкий поцелуй. Я касалась Рафаэля лишь губами, мыслями утопая в воспоминаниях о нем. Я цеплялась даже за крошечные детали: показывала его улыбку, мимику, сверкающие рубином глаза, кипенно-белые волосы, лежащие короткими, но непослушными волнами. Показывала его тело, стройное и подтянутое, которое разглядела в тот день после схватки в деревне Йонул. Показывала, как он смеется, ухмыляется или злится. Как смотрит на других и на меня, как меняется его лицо, когда Рафаэль говорит о свободе.

Я вспомнила о том, как переживала за Рафаэля, когда он должен был ворваться в кабинет Валанте, а потом – как искренне любовалась им во время салюта. Это были искренние воспоминания, но я стеснялась ими делиться. Я отстранилась, а Рафаэль расплылся в довольной улыбке.

— Зачем ты это сделала? Это признание?

— А что? По себе судишь? – смущенно проворчала я, намекая на поцелуй в кабинете Рафаэля.

Все-таки он первый начал. Если бы тогда он не затопил сознание мыслями обо мне, я бы не додумалась сделать то, что сделала.

Рафаэль собирался что-то сказать, но умолк, когда мы начали говорить одновременно.

— Это мой подарок тебе, — бросила я и поджала губы. Жаль, что я его перебила. Было бы интересно узнать, как Рафаэль будет защищаться очередными шуточками. – На случай, если не выживу.

— Как же ты надоела со своей болтовней о смерти…

— Все-таки пока что я – единственное зеркало, в которое можешь заглянуть, — договорила, сделав вид, что не услышала раздраженное замечание. Но терпеть недовольство Рафаэля оказалось не так-то просто. – Чего надулся? Ты сам сказал делать то, что хочу.

— Для себя, Тиа! Для себя!

Я скрестила руки на груди, отодвинулась и вжалась в спинку диванчика. Если бы знала, что вместо благодарности получу нотации, не стала бы целовать Рафаэля.

Или же все-таки стала бы?

— Ты сказал, что покупка одежды – самое унылое удовольствие. А что тогда не уныло?

Он удивленно смотрел на меня несколько секунд, соображая, шучу или спрашиваю серьезно.

— У меня свои развлечения. У тебя – свои. Откуда мне знать, что для тебя весело?

— Вот и я не знаю, — я развела руками. – Я половину жизни провела за учебой. Помню только, что в детстве любила играть в догонялки. Но сомневаюсь, что хотела бы заняться этим теперь.

Удивление во взгляде Рафаэля сменилось сочувствием. Всего на пару мгновений. Потом он закинул ногу на ногу и с видом гордого знатока принялся перечислять:

— Победа в сражении. Ощущение превосходства. Вкусная еда. Секс. Выпивка…

— Погоди.

— Выпивка? Рогатая, ты правда думаешь, что упиться перед балом, где нас ждет важнейшая битва, это хорошая идея?

— Нет, — я чувствовала, что стремительно краснею. – Другое.