Повелитель чумы (ЛП)

Монахиня, казалось, ничего не слышала. Её глаза следили за чиновниками, которые указывали на берег реки и само русло.

- Сестра, - вновь позвал Ленуар.

Рея не обернулась.

- Они приговаривают этих людей к смерти, - пробормотала она, словно разговаривая сама с собой. - Мы смогли бы взять всё под контроль, но сейчас... Если люди не смогут уйти, они заболеют. И умрут.

«Лучше трущобы, чем весь город». Невысказанная мысль повисла в воздухе.

- Полагаю, добровольцы, которые собирали тела, тоже заболели? - произнёс Ленуар.

Рея, наконец, обернулась. Её глаза были тусклыми и серыми, как облака, обременённые непролитым дождём.

- На самом деле, только один. Исключительно трудолюбивый работник. Дрем, - она покачала головой. - Симптомы появились у него через несколько дней после обнаружения первого тела. Это было около четырёх недель назад.

- Нам жаль, - произнёс Коди. Он знал, что от Ленуара соболезнований не дождёшься.

- Он упоминал перед смертью что-нибудь полезное? - спросил Ленуар, не отвлекаясь на сентиментальность. - Может быть, он что-то видел или слышал?

К его удивлению, монахиня слабо улыбнулась.

- О, он не умер. В этом отношении Дрем тоже является исключением. Он – один из немногих выживших. Он все ещё очень болен, но скоро поправится.

Каждый человек ценит приятные неожиданности, но для инспекторов полиции они - как бриллианты, найденные в грязи. Ленуар позволил себе слегка улыбнуться.

- В таком случае, сестра, мне бы очень хотелось с ним поговорить.

- Если он, конечно, достаточно окреп, - добавил Коди, но прекрасно понимал, что это не играет никакой роли. Если Ленуар захочет, он всё равно устроит допрос.

- Думаю, это вполне возможно, - ответила сестра Рея. - Следуйте за мной.

* * *

«Красная рука» возле палатки целителя была видна издалека и спокойно покачивалась на ветру. Ленуар не мог подавить дрожь при виде этого зрелища. Помимо общей тошноты, которую он испытывал при любой встрече с брайлишским «целительством», он считал багровую руку слишком жутким образом.

Что это? Обагрённая кровью рука цирюльника? Кровь умирающего человека? Неистовое махание рукой человека, отчаянно нуждающегося в помощи?

Единый символ целительства должен быть источником успокоения и утешения. А вместо этого он был живым напоминанием о крови, смерти и насилии — по крайней мере, так казалось Ленуару.

Внутри лечебница тоже представляла собой неутешительное зрелище. Мерцающий свет свечей освещал углы тесного помещения, усеянного атрибутами человеческих страданий. На одном столе валялись скальпели, ножницы и грязные бинты, на другом - коричневые пузырьки с лекарствами. Рядом с умывальником стояли судна.

Знакомая, похоронная тишина душила это место.

- Большинство пациентов уже ушли, - тихо сказала сестра Рея. - Те, кто заразился чумой, были отправлены в чумные дома; а те, у кого начался кашель, просто сбежали. Они скорее умрут от чахотки, чем рискнут подхватить чуму, и я не могу их за это винить.

- Так здесь нет никакой чумы? - спросил Коди с явным облегчением.

- Больше нет. Мы превратили лечебницу в приют для выздоравливающих. Поэтому здесь сейчас так пусто, - вздохнула Рея.

- А изначально вы пытались лечить больных чумой? - спросил Ленуар.

- Я пыталась. Через нас прошло около двух дюжин больных, прежде чем были построены чумные дома. Я потеряла всех, кроме Дрема.

- Судя по тому, что рассказал нам Лидман, этого следовало ожидать. На самом деле, удивительно, что вы сами не заболели. Вы можете это чем-то объяснить?

Её ответ был предсказуем.

- Милостью Божьей. Очевидно, у него ещё есть на меня планы. Прошу сюда, офицеры.

Она отбросила в сторону тонкую простыню, отделявшую вестибюль от коек пациентов.

Лечебница напоминала внутри палатку, которой руководил Лидман, только в уменьшенном варианте. Вдоль стен этой палатки двумя параллельными рядами стояли койки, и проход между ними был настолько узок, что там едва мог протиснуться один человек.

Казалось, большинство коек были пусты, хотя при таком тусклом освещении сложно было сказать наверняка.

В глубине шатра виднелась одинокая фигура - судя по силуэту, монахиня.

- Сестра Анна, - тихо позвала Рея, - вы не оставите нас на минутку?

- Конечно.

Они отошли в сторону, уступая ей дорогу, и она испарилась без единого слова.

Рея подвела их к кровати в задней части палатки, на которой, скрючившись под одеялом, лежал худой мужчина. Бледная, полупрозрачная кожа туго обтягивала скулы и свободно свисала мешками под запавшими глазами. Пепельные губы безмолвно шевелились, словно в молитве.

«Этот человек уже одной ногой в могиле, - подумал Ленуар. - И он ещё счастливчик».

- Дрем.

Монахиня опустила руку на плечо мужчины. Поначалу единственной реакцией было движение глазных яблок под голубоватыми веками.

Через мгновение бездомный человек по имени Дрем открыл глаза, и его взгляд медленно сфокусировался на монахине.

- Сестра, - едва слышно проскрипел он. - Мне так холодно.