Повелитель книг

— Ни о чем. Совсем ни о чем. Так просто болтаю какую-то ерунду...

— Нет, ты что-то конкретное имел в виду, — настойчиво сказал Джаг. — Что именно?

Тот нахмурился.

— Только не приставай с этим к капитану. Если ты начнешь задавать ему вопросы, ни тебе, ни мне от этого лучше не станет. Лучше пусть это останется между нами.

— О чем ты замолвил словечко?

— Да ни о чем особенном, — пожал плечами Рейшо. — Просто капитану Аттикусу не очень-то хотелось брать на борт писаку.

Писаку! Джаг не верил своим ушам. Капитан Аттикус был одним из немногих корабельных капитанов в мире, кто знал, что посреди запретного Кровавого моря лежат Рассветные Пустоши. Он знал, почему эти земли остаются сокрытыми от чужих глаз. Если бы гоблины обнаружили существование Хранилища Всех Известных Знаний, они бы направили свои корабли к Рассветным Пустошам и сожгли весь остров, безжалостно расправившись с его обитателями.

Те, кто знал библиотекарей в Хранилище, относились к ним с уважением. К сожалению, знали их немногие.

— Писаку! — изумленно повторил двеллер, ощущая растущую в нем злость. — Ты хоть понимаешь, что это оскорбление? — Если бы он промолчал, то тем самым позволил бы оскорбить не только себя, а все то, что вложили в него те, кто его учил. Это было недопустимо.

Рейшо поднял руки вверх и сказал:

— Ну вот, я так и знал, только не заводись, я тебя умоляю.

Но Джаг так просто успокоиться не мог. Он стал библиотекарем после четырнадцати лет рабства, когда Великий магистр Фонарщик освободил его и привез в Рассветные Пустоши.

— Библиотекари не просто читают и пишут. Они хранят запасы знаний, хранят ключи к информации, которую многие могли бы счесть полученной магическим путем, и к способам понимания, которые могли бы открыть людям доступ к целым мирам. Настоящим мирам, а не только выдуманным. Что бы стало с цивилизацией без биографий, трудов по культуре, навигации и строительству? Что бы стало с воображением без героев многочисленных приключенческих романов? Каково было бы сердцу обходиться без полных страсти рассказов о любви, одиночестве и самопожертвовании?

— Стоп машина, — воскликнул Рейшо. — Не стоит тратить свое красноречие: убеждать тебе надо не меня.

Джаг резко осел, едва не свалившись с потертой подушки, которую подложил на исцарапанное сиденье деревянного стула, чтобы легче было дотянуться до стола.

— Я думал, капитан все понимает.

— Он и понимает, — сказал матрос. — Никого нет надежнее капитана Аттикуса и команды «Ветрогона». — Тут он помедлил. — Ему просто не хотелось брать на борт такого... такого...

— Коротышку? — подсказал двеллер с легким сарказмом в ответ на попытку друга оправдать капитана.

— Новичка, — поправил его Рейшо.

— Я опытный моряк, — запротестовал Джаг. — Я научился этому делу на «Одноглазой Пегги», когда мы с Великим магистром возвращались с материка.

— Но капитан-то этого не знал.

Джаг остановился и задумался. В Рассветные Пустоши он прибыл почти тридцать лет назад. Для двеллера он был молод — ему еще не было и пятидесяти, так что нельзя было сказать, что он достиг среднего возраста, — но для человека тридцать лет составляли большую часть жизни. Из оставшихся в живых людей мало кто еще помнил эту историю, да люди и редко жили постоянно в Рассветных Пустошах.

— Ты прав, — вздохнул он.

— Капитан Аттикус любит, чтобы у него на корабле все было в лучшем виде, — заметил молодой матрос.

Джаг это тоже знал. За последние несколько недель капитан Аттикус успел произвести на двеллера сильное впечатление.

— Только, — добавил Рейшо, — вряд ли он бы тебя взял, несмотря даже на мое поручительство, если бы Великий магистр с ним не поговорил.

— Великий магистр просил за меня? — изумился двеллер.

— Ну да, — кивнул матрос.

— Я этого не знал.

— Думаю, ни Великий магистр, ни капитан не хотели, чтобы кто-нибудь про это прослышал. Если б я не был тогда на борту, возился с кое-какой починкой в парусах, я бы тоже ничего не знал.

Джаг задумался. Великий магистр Фонарщик вел себя так, будто не одобрял его отъезда из Хранилища. Так, значит, это было притворство? Может, он считал Джага своей ошибкой и просто не решался от него избавиться? Вопросы вихрем закружились в голове двеллера. Он почти тридцать лет проработал в Великой Библиотеке, учась у Великого магистра и других библиотекарей первого уровня, но так никогда и не почувствовал по-настоящему, что его место именно там.

— Ты только не задумывайся слишком о том, как ты попал на «Ветрогон», — продолжал между тем Рейшо. — Главное, ты сейчас на борту и отлично справляешься, когда тебе поручают чинить паруса или драить палубу. А кок говорит, никогда еще у него не было такого отличного помощника, да еще чтоб знал больше рецептов, чем он сам.

— Я очень тронут этим комплиментом, — вздохнул Джаг, прекрасно понимая, что кок сам ему такого никогда в жизни бы не сказал.