Повелитель теней. Том 1 (СИ)

— Мы были при этом, — нехотя кивнул он. — После одной такой отлучки Азаров неожиданно приказал собрать всех на баркентине и готовиться к взлёту. Мы даже обрадовались. Я был на мостике, командир — за главным пультом. Он включил его и пульт начал оживать. Представляете? Я видел, как замигали экраны, и пискнул кибер. И тут на мостик вошёл старпом, подошёл к командиру. Азаров встал. Только тогда я увидел, что у Олдриджа в руке бластер. Он поднял руку и просто выстрелил Азарову в голову. Он выжег дыру у него во лбу. Изабо завизжала, а Джим Ноттингем, который был тут же, подошёл к Олдриджу и приказал отдать оружие. Тот отдал. Изабо зарычала и бросилась на него, она хотела ему глаза выцарапать! Ну, честно, целилась своими красными длинными ногтями ему в глаза. Но Ноттингем её удержал и приказал увести старпома и запереть его в камере. Он и не возражал. Спокойно ушёл с Карначом и Валуевым. А звездолёт потихоньку оживал, медленно, но системы запускались. Мы готовы были улететь. А ночью всё прекратилось. Разом погасли все экраны, и снова стало тихо. Мёртвая тишина везде.

— Где сейчас Олдридж? — спросила я, подумав, что Бен знал, что произошло.

Он знал, почему начал оживать звездолёт. И если это было возможно тогда, может быть, это возможно и ещё раз.

— Он сбежал той же ночью, — ответила Иванка. — Вместе с ним исчез Прихвостень. Наверно он и помог ему сбежать.

— Прихвостень это?..

— Эл Багси, третий помощник, — пояснил Тео. — Он вечно таскался за Олдриджем, как шакал Табаки за Шерханом. Подслушивал, подглядывал и доносил…

— Не думаю, — покачал головой Платон и повернулся ко мне. — Эл знает Олдриджа с детства и по привычке опекает его. Он неплохой парень, просто слегка замкнутый. И очень предан старпому, поэтому Ноттингем запер его в каюте. Я думаю, что Эл как-то выбрался, выпустил Олдриджа, и они вместе ушли.

— Потом стали разбредаться другие, — вздохнула Иванка. — Ни командира, ни старпома не было. Изабо вскоре исчезла, Ноттингем тоже стал куда-то пропадать и всё реже возвращался. Перспектив улететь не было… И все разошлись. Остались только мы. Кто-то должен присматривать за звездолётом, да и за ребятами тоже. Этот мир слишком груб и опасен для наших детей.

— Мы б выжили, — проворчал Ганджу.

— Не ходи туда, — проговорил Тонни, посмотрев ему в глаза. — Выжить в таком мире можно только одним способом — стать его частью. А для этого нужно позволить ему изменить тебя под его требования. Это тебя изуродует.

— Откуда вы знаете? — нахмурился парень.

— Он знает, — подтвердил Оршанин. — И я знаю. А вот тебе лучше не знать. Поверь мне, лучше жить в лесу Робинзоном, чем позволить чужому миру исковеркать твоё тело и твою душу. Тебя не зря оберегают от этого. И если тебе не повезёт, то придётся столкнуться с этим. Но если ты этого избежишь, считай, повезло.

— Думаете, меня могут убить?

— Хуже, парень, тебе придётся научиться убивать.

Похоже, это замечание произвело на Ганджу должное впечатление. С ужасом взглянув на Кирилла, он перевёл взгляд на Тонни, а потом на меня.

— Сейчас, в отсутствие командира, вы все переходите в моё подчинение, — проговорила я. — И я приказываю вам продолжать охранять баркентину. Капитан Доброва — старший группы. Отлучаться от объекта дальше, чем это необходимо для обеспечения жизнедеятельности группы, запрещаю. Кто ослушается — прямиком вылетает из состава Объединённого космофлота без права восстановления.

— Если мы вернёмся… — пробормотала рыжая девочка.

— Мы вернёмся, — кивнула я. — Это я вам обещаю. Вот только нужно, чтоб нам было на чём возвращаться. И для этого нам нужны звездолёты. Если Азаров заставил баркентину ожить однажды, значит, это возможно. А если это возможно, мы это сделаем.

Оршанин мрачно смотрел на меня. Похоже, он подумал, что я много на себя беру. Но я знала, что я должна это сделать, чтоб не оставлять его сыновей без отца. К тому же у меня у самой была четырёхлетняя дочь, и два сына-подростка: Алик и Билли. Мне совсем не хотелось оставить их без родителей.

— Значит, Азаров мёртв? — я посмотрела на доктора Джонсон. — Вы уверены?

— Конечно! — воскликнула она. — Я же врач! Олдридж выжег ему половину мозга.

— И где тело? Его похоронили?

— Конечно, нет! Мы положили его в холодильный отсек, чтоб по возвращении домой передать родственникам.

— Можно на него взглянуть?

— Взглянуть? — удивилась она.

— Он был моим другом.

— Ну, да, конечно…

Она нехотя поднялась и, поставив на камень свою миску, пошла к баркентине. Я отправилась следом.