Повелительница сов (СИ)

Де Вест поморщился от зрелища и предпочел закрыть глаза, наслаждаясь минутками редкого отдыха.

- Отстань от меня извращенец! – огласил пространство умоляющий и одновременно с тем негодующий крик Сирила, - помогите!

Остин приоткрыл один глаз и шокировано замер на месте. Брайан во всей своей мужской наготе волочил за собой упирающегося русала. Вытащив его на солнце, он принялся пристально, насколько ему позволял алкоголь вглядываться в красочный хвост юноши.

- Превращайся! – грозно закричал белокурый, - я сказал превращайся!

- Хорошо, - пролепетал парнишка.

Чешуйки с его хвоста начали опадать, стягиваемые склизкой жидкостью. И в следующее мгновение перед Идемом на песке сидел испуганный рыжеволосый юноша, поджимая под себя новоиспеченные ноги.

- Да не в пурина, дурак! – взвыл рапирщик, - в дельфина! В дельфина! Что тебе непонятного? В дельфина!

- Я не умею в дельфина, - заикаясь от страха отозвался Сирил.

- Да что б тебя! – разочарованно прокричал на весь берег Брайан, - ну года пошли обратно в воду.

Де Вест тряхнул головой и что-то буркнул себе под нос, жалуясь самому себя на катастрофичность некультурности своих товарищей.

- Я с вами! – прокричал басистым голосом Томас, скидывая с себя всю одежду, - да здравствует свобода!

Герцог почувствовал как его мутит и это явно было не от жары.

- Я на это не подписывался, - тихо проговорил юноша, отворачиваясь от пляжа, на котором происходили какие-то непонятные ему бесчинства.

Внезапно в его поле зрения попала промелькнувшая женская фигура с золотой косой. Она скрылась в темно-зеленых зарослях также неожиданно, как и появилась. Но де Вест успел заметить, что она несла в руках. Это был небольшой сундучок. И внутри юноши неожиданно пробудился какой-то дух приключений, и он резво вскочил на ноги, кидаясь вслед за пираткой.

Капети удивлённо поднялся на ноги, но его изумленное выражение лица тут же поглотила вновь возникшая догадливая и обворожительная усмешка. Он отряхнул свои темные штаны от песка и оглянулся.

- Значит ты полукровка, - констатировал свои догадки пират, - наполовину оборотень, наполовину нимфа воздуха. Восхитительно! Да убьет меня морской король, если это не так!

Юноша аккуратно продвигался по всему периметру каюты, внимательно оглядывая каждый ее сантиметр.

- У меня нет слуха волка, иначе бы я услышал твое испуганное сердцебиение. Тебе отсюда не выбраться. Ключ у меня, - он указал на небольшой железный витиеватый знак висящий на его шее, - и тебе меня не победить. Какими бы ты силами не обладала, милая пташка.

В ответ ему была тишина.

- И сколько ты планируешься здесь прятаться? – он опустился на стул, - судя по тому, как ты заинтересованно рассматривала мои книги, ты весьма начитанная особа. Тогда ты должна знать, что существует реликвия «Вора». И она моя.

Сердце Стефании пропустило удар и она вся выпрямилась готовая принять жестокую правду, которую пыталась отрицать всем своим существом.

- Я вижу спрятанные сокровища, - Капети приподнялся на ноги, - и самое изумительное, что ты самое прекрасное сокровище!

Он ухватил воздух позади себя и сильно сжал пальца. Девушка тихо пискнула от боли. Юноша видел, как на его глазах стали прояснять очертания осиной талии, запрятанной между синим мундиром и бесформенными грубого покроя штанами. Он перевел глаза на лицо, которое начало вырисовываться воздушными линиями. Его рот невольно приоткрылся от увиденного.

Длинные бронзовые локоны обрамляли довольно милой девичье лицо, кремнистые глаза смотрели на него с немым вызовом и бесстрашностью. А левая сторона от самого лба до начала щеки покрывала черная пластина, скрывающая под собой кожу.

- Не такой ты ожила меня увидеть? – презрительно посмотрела на него девушка, - жаль, что я не оказалась самым прекрасным сокровищем, которым ты меня так опрометчиво обозвал.

- Не знаю о чем вы говорите, леди, но вы прелестны, - все еще удивленно проговорил юноша.

Она помедлила с ответом, слушая его сердце. Но оно билось ровно, значит он не врал.

- Стефания Каним, - бросила девушка, отвернувшись от изучающего взгляда пирата, - и прошу, Бартоломью, отпусти мою руку, мне больно.

Собственное имя привело пирата в чувство, и он отпустил полукровку, а сам отрешенно отошёл на пару шагов назад.