Повесть Белкиной

– пропел себе под нос г-н Сирин, хлопнул дверью и уехал в Швейцарию.

– К чему это все? Откуда это все? – он/а оглядывается.

В комнате пусто.

Тема: Re: O!

Дата: Wed, 18 Apr 2001

15:34:46+ 0400

Автор: Он

Koму: Она

Ведьмочка моя! Принцесса моя несчастная! Вышел на связь с мозгом и теперь пытаюсь написать нечто умное. Впрочем, то, что ты можешь в этом текущем Приколе натворить чего-то значимого, я не сомневаюсь и никогда не сомневался. Только – упс! – не наступай на горло … «собственной песне». Мы, кажется, с тобой недавно чуть не поссорились из-за разного понимания «своей песни» и этого самого дурацкого наступания ей на горло. И я не тороплю тебя. И не анализирую. Делай что хочешь и как хочешь, – лишь бы тебе не было все это через силу и лишь бы Несчастной Принцессой в этом Приколе ты оставалась недолго. А что касается «скучать не придется» – так я всегда бежал от скуки.

Ничего больше в голову не приходит, связь с мозгом опять обрывается.

Целую.

Я.

Что это такое?

Тема: Привет!!!

Дата: Wed, 18 Apr 2001

11:03:09+ 0400

Автор: Он

Koму: Она

Ведьма, привет!!! Пробился я все-таки в эту клинику, и спешу с утра порадовать грустным известием – таки придется нам жить еще долго: моя кровь оказалась слишком губительна для вирусов. Выражаясь простым языком – я чист. Так что вечером пьем за медицину и русский авось.

Читал в метро Миллера. Супер! Заглянувшая через плечо дама прочитала несколько строк, густо покраснела и перешла к противоположной двери – дура. Миллер – гений. Только почему ты решила, будто он относится к женщине как к унитазу? Судя по первым 30 страницам, он наоборот их любит больше всего ☺. На свете ☺. Разве что выражается при этом грубо – нут-к, на то он и литератор!

Целую.

Я.

К новому тексту: «Набили губы для поцелуев». Не забыть. Или «Набили губы на поцелуях». Подумать.

А что же «герои»?

Он: иногда считает, будто реальность – наилучшее из того, что можно придумать. Правда, сегодня он ОЧЕНЬ простой и сонный. Много раз пытался до нее дозвониться, но секретарша ворчала: «Личные звонки – не дольше одной минуты в день!». Он думает: «Это ж сколько надо говорить, чтобы ее – минуту эту – израсходовать?». Он сидит в офисе и тихо шизеет. Напряжение последних двух недель сменяется тупым расслабленным ожиданием. Выходит на улицу с босой головой.

Она: считает минуты до конца дня. Остается 3503. Не так уж много. Звонок в постель.

– Вот так, батенька, вот так! А ты как хотел! Так и хотел? Ай, молодца! Вот это молодца! Так и хотел! Чтоб буковки писать, тут надобно уменье! И связи – ваших понежней! А ты как думал? Браток, ты че приуныл-то, а? Ты можешь быть столяром. Или плотником. Если выучишься. Хотя, плотничать – тоже уметь надо. Это тебе не рояле играть. А буковки писать не учат. Да ты не горюй, все получится. Вон, и премии литературные есть. Пробуй! Молодым везде дорога. А о наставниках своих не забывай, да. Не забывай о наставниках! Они уж тебе расскажут. Ты-то свои буковки и не видел еще, а их уже печатали. Учись! Учись на столяра лучше. Заработок верный. А буковки… Что с них взять? Да ты не кисни, ты чего это скис, а? Учись. Учись на столяра! Хорошо учись.

…Вот так, черта-с-два, в самый обычный день, я хотела написать что-нибудь романтичное, но вместо этого села в автобус: дурацкий автобус с дурацкими замерзшими стеклами. Северное Бутово – Южная. Первое – окраина, сразу за которой – лес. Второе – точка, близкая к концу одной из самых серых в мире веток.