Повесть из собственной жизни: [дневник]: в 2-х томах, том 1

«Как все глупо, как все мелочно, и везде-то я бываю ненужной, и нет выхода. Все надоело, опротивело. Так больше нельзя». Так я думаю сейчас.

«Как все хорошо, как жизнь интересна! Как много в прошлом, и сколько впереди! Как много в жизни хорошего и без того, что люди называют счастьем. Только уметь надо, уметь и понять». Так думала я полчаса назад, на спевке.

31 августа 1922. Четверг

С утра начала было заниматься, да Наташа соблазнила играть в теннис. А уж если я начала это дело, так мне мало час или два. Играла весь день, не останавливаясь. Начала стирку, но не выдержала и пошла на площадку. Так белье и осталось в тазу. А завтра английский и русский, уроков много. Не успею!

1 сентября 1922. Пятница

Ничего не сказал мне сегодняшний день, ничего. А между тем все сильнее и сильнее встает вопрос: куда девать себя? Душу куда девать? Где та деятельность, где я могу быть нужна?

Мне надоело думать все о себе, все о себе, хоть бы кто-нибудь внес свежую струю ко мне в душу. Ничего, кроме старых, безобразных болячек.

2 сентября 1922. Суббота

Как будто кому завидно, что я пишу дневник: только и видишь ворчню и недовольство!

3 сентября 1922. Воскресенье

Наши дамы решили каждое воскресенье устраивать «чашку чая» для кадет; специально для тех, кому некуда ходить в отпуск. Сегодня была приглашена 6-я рота, около 20 человек. «Чай» готовила комиссия из 3-х дам (Мамочка, А<лександра> М<ихайловна> Завалишина, Инна Федоровна Калинович). Напекли они сладких пирогов, накупили винограда, убрали мастерскую, накрыли столы и в 4 часа пришли кадеты. Были приглашены также и все барышни. Сначала все как-то дичились, но поневоле разговорились, и «чай» прошел очень оживленно. После чая пошли в Гефсиманский сад, играли, бегали, дурили. Уговорились после ужина устроить игры на теннисной площадке. Тут было еще веселее.

4 сентября 1922. Понедельник

Сегодня кадеты рассказывали Папе-Коле на уроке, что вчера «здорово весело было». Несколько человек из них остались в Сфаяте после ужина, и мы играли в Гефсиманском саду. Пришла домой, увидела Мамочку, ее усталое, недовольное лицо, и сразу так грустно, грустно сделалось, села и горько заплакала. Тут смешалось все.

5 сентября 1922. Вторник

Сегодня я счастлива; во-первых, потому, что наконец кончила и подала Домничу сочинение; во-вторых, взяла новый том Чехова; в-третьих, я свободна настолько, насколько мне этого надо, и могу делать, что хочу; в-четвертых, я читала весь вечер и могу читать много, много, всю библиотеку; в-пятых, моя мысль неограниченна, и я могу думать, думать без конца! Как мало надо для короткого счастья! И странно, что я чувствую его именно тогда, когда в нашей кабинке бывало тяжелое, подавленное настроение. У нас нет ни одного сантима, у Мамочки нет работы, Папа-Коля получает в месяц 34 фр<анка>, и у нас уже долгу в кооперативе около 25 фр<анков>. Но будто бы нельзя поэкономничать, подождать, ничего не покупать до первого? Я счастлива, что смогу сделать это. Я человек нетребовательный.

6 сентября 1922. Среда

Мне хотелось немножко отдохнуть после вчерашнего сочинения, которое мучило меня еще с марта. Сегодняшний день я решила посвятить исключительно себе. И что же? С утра стирала, мыла голову, потом английский, читала Чехова, а вечером, когда кончила книгу, пришлось приняться за «Горе от ума». Скучная история! В конце концов, выходит, что для себя ровно ничего не нужно.

7 сентября 1922. Четверг

Мне бы хотелось долго посидеть над дневником, да времени нет. Хотелось бы написать все, без утайки, что меня мучает и что радует.

8 сентября 1922. Пятница

День прошел очень бестолково: много занималась, но мало чего выучила, а все петли, петли…

Не могу писать, когда Мамочка что-то ворчит спросонья!

9 сентября 1922. Суббота

Что было сегодня? С самого утра выметывала петли на брюках. Был урок английского. После обеда опять петли до 5-ти часов. Разболелась голова, до сих пор болит. Перед ужином ходила с Мамочкой гулять по дороге в старый форт. Шел маленький дождик, и воздух стал такой чистый и ароматный. Вечером опять шел дождик, дышится легко.

Получили письмо из Петрограда от одного харьковского знакомого, педагога Владимира Владимировича Каврайского.

Опять заговорили о том, что Корпус существует только до января.

Вот, кажется, и все, что было сколько-нибудь замечательного за весь день. Опять становится грустно, да и опять надо писать сочинение «Чацкий как общественный тип».

10 сентября 1922. Воскресенье

Сегодня «угощали» треть 5-ой роты на огороде. Было весело, как прошлый раз. Вечером до 10-ти играли на теннисной площадке, как и в прошлый раз. Во время игры в жгуты сильно поколотили корабела Агапова, который за это обещал дать всем кадетам вне очереди наряд. Хорошие отношения у них с таким «начальством», но только не на официальной почве!