Повесть о Тобольском воеводстве

ожно считать точно установленным, что как среди сподвижников Ермака, так и среди людей, нанимавшихся на сибирскую службу при Годунове, было немало грамотеев. Умели и читать и писать. Простые казаки из ермаковой дружины дали позднее архиепископу Киприану письменные показанья о походе в Сибирь. И надо полагать, что многие из этих грамотеев, собираясь сюда, за Камень, были уже знакомы со старинными писаниями о «незнаемой восточной стране».

Много заманчивого рассказывалось о Сибири и о Северном Урале в старинных сказаниях новгородских. Выходило так, что еще лет за пятьсот до похода Ермака начали стремиться русские люди на Восток, за Камень. Приходили сюда торговать, заключали союзы с вождями здешних племен, предлагали им дружбу, вступали в споры. Было за что и поспорить. Серебро, моржевые клыки, а главное — мягкая рухлядь — пышные драгоценные меха, за которые чистым золотом расплачивались и арабы, и персы, и свен, и франки. Но люди, оберегающие эту страну сокровищ, были дикие, опасные люди. Их, по преданиям, когда-то загнал в Камень сам царь Александр Македонский. Из дивного полуденного Солнце-места погнал Александр этих человеков племени Иафетова за Русь, на полночь, туда, где стоят горы, заходящие в луку моря, имеющие высоту до небес. И в горах тех клич велик был и говор. Сначала «дикие человецы» сидели в Камне, в недрах гор, куда загнал их Александр Македонский, да прорубили в Камне оконцы малые, «хотяще высечися». И протягивали руки, прося железа — ножей, секир и топоров, — суля в обмен мягкую рухлядь. С помощью русского железа сумели-таки освободиться из каменного плена. И стали встречать купцов на дорогах и в горных щелях, и по-прежнему выменивают меха на железо, на оружье, чтоб, вооружившись, обратить это оружье против тех, кто вооружил. Таков смысл сказаний новгородских. А что далее, за Камнем? «Мужи старии», ходившие «за югру и за самоядь», будто бы сами видели в полунощных странах, как появляются над тундрою тучи, из которых валятся наземь пушные звери. «Спаде веверица млада, аки топерево рождена, и взростши и расходится по земли. И паки бывает другая туча и спадают оленицы малые в ней».

Чудеса! И не один чернец монастырский, начитавшись подобных известий, бросал тихую обитель, чтоб бежать на клич бирюча. В Сибирь! В Лукоморье!

И из уст в уста, от грамотеев к невеждам, передавались рассказы о волшебных странах.

2

Однако, стольный город сибирский Тобольск, сколь ни был он дивен, все же мало походил на Лукоморье новгородских сказаний.

Расспрашивали обо всем этом русские люди татар. Татары тобольские подтверждали, что действительно волшебная страна есть. Там, на севере. Кучум, да и прежние цари брали дань со многих племен приобья, но самые ценные меха — дальше, на полночь. Есть страна Мраков, где бесчисленное количество соболей, росомах, куниц, лис. Страна Мраков. Меховая тьма. Возможно, что мягкая рухлядь сыплется там и прямо с неба.

Казаки охотно отправлялись туда, на полночь.

Возвращаясь в Тобольск с низовьев Оби, рассказывали люди немало любопытного и загадочного. Толковали о великом пушном богатстве далекой холодной окраины, о дивных идолах, медных гусях, деревянных старцах, золотых бабах. Вспоминали о причудливых полярных сияньях, озаряющих черное небо зимней ночи. Но все-таки никто еще не увидел звериной тучи. Может быть та страна, где соболя сыплются прямо с неба, та страна, куда ходили с берегов Печоры мужи старии, лежит где-нибудь еще дальше? Все может быть! Новгородские летописи остались там, в Новгороде. И казаки сибирские, какие бы ни были среди них грамотеи, все ж не могли похвастаться доскональным знанием того, что написано в старых книгах.

Но вот появились в 1600 году в Тобольске некие почтенные и достойные всяческого доверия люди. Это были иноки, звали их Логгин и Дионисий. Оба они были соловчанами и прибыли в Тобольск для построения здесь первого монастыря. Они поселились за Иртышом, на устьи Тобола, где и принялись за сооружение обители во имя Зосимы и Савватия — двух чудотворцев соловецких. В этом монастыре, по мысли его строителей, должны были найти приют и покой престарелые увечные воины, участники завоевания Сибири.

Но не только старики, а и молодые тоболяне сделались частыми гостями иноков Логгина и Дионисия. Каждому человеку было ясно: иноки соловецкие кое-что понимают в северных делах. И должны уж знать наверняка все то, что сказано в книгах старинных.