Повесть о «царском друге». Распутин

В преддверии сочельника и новогоднего праздника и встречи общества юных франтов Григорий Распутин старался не отвлекаться на будничные дни. Редко встречаясь с людьми, всё чаще встречая их на улице, или отводил взгляд, одаривая лишь улыбками, либо прятался под шапкой, одеваясь в тулуп возницы, обвязавшись пояском, выглядя как холопский работник таверны. За трое суток он только дважды употреблял чарку «московской», одну из которых до встречи с Юсуповым. Свою жизненную энергию он копил для встречи с женой Ириной Юсуповой. Однажды, пройдя в одежде крестьянина мимо парадного подъезда дворца Юсуповых, пожалел о том, что вырядился обывателем. Доказывать привратнику то, что он ещё есть слуга и лучший друг царского двора, при скудности одежды не решился. Обычно его наряд состоял из шубы с лисьим воротником. Красная атласная рубаха такого же материала, штаны чёрного цвета с красными лампасами, белая, украшенная в горох нательная рубаха. Налакированные сапоги. Сапоги Григорий носил для обоюдности, в сапогах можно быть всегда готовым к любой дороге. Но обычно его дороги были коротки и не пыльны в городской среде, поэтому обувь Распутина была всегда начищена. Слух о том, что одна из фавориток целовала носки его сапог, было явлением безумства одной из женщин, встретившей однажды его на пути по дороге по трактирным делам.

В эту зиму 1916 года Григорий Распутин не желал собой прельщать взгляды, он нёс обет, отказывая кому-либо в помощи. Ощущая, что день 17 декабря, вскоре назначенный князем Юсуповым, будет днём, который кардинально изменит его жизнь, а быть может, и весь слой света общества по всей стране. Таил в себе, отстраняя интуицию опасения.

На следующий день после сговора Пуришкевича, поручика и самого Юсупова, наутро 17 декабря князь назначил Распутину время и дату. Встреча бы их состоялась ещё раньше, но запаздывание Рейнера, по решению совета «пяти» из трёх человек, расправа с Распутиным должна состояться до рождества, решили не ожидать незнакомого другим членам таинства великобританца.

В самом деле, агент SIS10 был должен зафиксировать тело тобольского крестьянина как доказательство того, что общество «доброжелателей России» возвело суд над неугодным и противником царской империи. Так закладывалась мысль четырех членов «пятёрки». Распутин был яркой личностью и хорошо играл бы роль как неугодным и мешающим царю.

Так, у Николая II с Юсуповым был однажды разговор о «старце». Где Николай Романов намекнул однажды сам юному князю, что ему безразлична судьба «их друга», но лишь в том, что образ «старца» его представлял как благодетеля его жены, в чём юному князю был намёк определён как зловредный элемент по отношению к стране, и только. Но разговор с Александрой Фёдоровной о Распутине с князем так и не состоялся.

Между Юсуповым и Рейнером состоялся также разговор по поводу Григория Распутина в письме к Освальду. Агент разведки в ответ князю писал. Это письмо Юсупов сжёг в камине, уже будучи женатым и имевшим первенца – годовалую Ирину, что привело его к решению перечеркнуть некоторые детали своего прошлого за границей.

«Дорогой друг Феликс, я вспоминаю наши прежние встречи. С глубоким сожалением отношусь я к тому, что ты не остался со мной. Мои дела весьма удачны. Буду краток, мой дорогой друг, в Петрограде у меня есть дела, я не буду тебе о них объявлять. Ты поймёшь меня правильно…»

До начала переписки Юсупов уже знал, что Райнер был агентом британской секретной службы М16.

«…в том, что твой «дорогой» Распутин, о ком ты так печёшься, состоит в нашем деле как агент Австрии, сейчас его дела во время войны не в лучшей стороне. В 1914 году у него состоял контракт с разведкой отдела III-b при кайзере, в чём именно – тайная тема потеряна, вероятно, уничтожена… Крестьянин села Подольска имел общение с агентом корпуса Алленнштайна, не буду упоминать его имя тебе, оно ничего не скажет, с разведкой ныне после вывода Германией и Австро-Венгрией России из войны житель стал ей не нужен. Впрочем, есть сведения, что он затаённый агент, но ныне не представляет опасности ни для одной из стран. Если всё же ты думаешь о его ликвидации, дело твоё, мой друг».

Далее шёл ряд пожеланий, переплетаясь с воспоминаниями друзей во время учёбы. В конце письма было примечание литерой f от «fire», что означало: письмо не должно было сохраняться. Далее продолжалось под конец текста. Под литерами P. S.: «Постараюсь быть по возможности к рождеству, дождись меня и не предпринимай опрометчивых решений. С любовью, друг Освальд».

К четырём часа вечера 17 декабря на Мойку подтянулся последний из заговорщиков ликвидации Распутина как диспутанта и вредителя российского общества, неугодного соотечественника и союзника иностранной разведки. Такие, по крайней мере, распускались слухи в некоторых малозначительных кругах светского общества о Распутине. В частности, от тех, кто был недоволен правителем империи, но не был противником собственно монархии.