Повести о войне

Обычно днем в суматохе дел изжога, мучившая меня уже давно, никак о себе не напоминала, а начинала припекать ночью.

— Ничего не надо, Сеня, спи.

Развернул вновь карту. Сантиметр за сантиметром прошелся глазом по переднему краю немецкой обороны. Мелькнула мысль о том, чтобы скомбинировать поиск с отвлекающим боем. Даст ли это что-либо реальное? И какими силами проводить бой? Бросить стрелковую роту? Батальон?.. Да и какое я имею право из-за глупо сорвавшегося слова бросаться в авантюру, которая может обойтись слишком дорого?.. Выходит, я действительно болтун?.. С этим я не хотел, не мог примириться, Глаз снова ощупал карту и задержался на пойме. Только небольшой ее кусок находился в полосе дивизии. Основная ее часть лежала перед фронтом соседа слева. На полтора километра протянулись плавни. Неужели и там немец все заминировал? Может быть, есть какой-нибудь разрыв?.. Я отогнул подвернутую часть карты. Так… Болотистая лощина как бы разделяла крутой берег надвое. Узенькой ленточкой, то немного расширяясь, то истончаясь, уходила она далеко в немецкий тыл и обрывалась на опушке леса, простиравшегося чуть ли не до Славянска. Интересно, просыхает это болотце в жару или нет? Если не просыхает, то оно, возможно, не заминировано. Надо выяснить, разыскать старожилов и все узнать. Правда, всех местных жителей временно переселили из прифронтовой полосы в глубинку, но найти их, конечно, можно.

План поиска созревал. И вот — новая мысль. А не послать ли, подумалось, в немецкий тыл вместо разведчиков штрафников из роты, которую не так давно подчинили дивизии? Пожалуй, действительно надо послать штрафников. Разведчиков сбережем. А для штрафников это неповторимый шанс. Могли бы разом выиграть все, что проиграли. Ухватились бы за него без всяких колебаний. Но кто разрешит? Штрафников в тыл к немцам?! Неслыханно. Я представил, как отнесся бы к этому генерал Лощилин.

Да что Лощилин… Не похвалит и Журавленко. Рехнулся, скажет. Чистейшая авантюра. Конечно, согласовывать с Лощилиным я не буду. Но скрыть от Журавленко? На доверие ответить умалчиванием, действовать в обход? А не скрыть — так он наверняка зарубит мой план.

Я прикидывал так и этак. И все более — только не подвело бы болотце! — склонялся к варианту со штрафниками. Единственно, что я никак не мог решить: сообщать о задуманном Журавленко или нет.

Утром я поделился с Гудковским своими соображениями о лощинке. Он сразу загорелся, завелся, как говорят, с пол-оборота.

— Лихо, товарищ полковник. Очень даже лихо Вообще, конечно, забрасывать разведчиков в такой глубокий тыл должны не мы, а армия. Но черт с ними. Лихо! Если выгорит, всем утрем нос.

— Трогать наших разведчиков мы не будем.

— Как так?

— Очень просто. Забросим штрафников.

— Что?!

— То, что слышишь. Только, — я предостерегающе поднял указательный палец. — Чтоб никому. Ни полслова. Ты и я. Больше чтоб ни одна живая душа.

— Ясно.

— Сейчас возьмешь мою эмку и жарь. Разыщешь кого из старожилов и об этой лощинке все выспросишь. Главное — просыхает или нет.

Гудковский встал.

— Еще вот что. Тот нормальный поиск готовить своим чередом.

— Для чего?

— Для страховки. Никто из разведчиков даже подозревать не должен, что поиск могут отставить. Вдруг тут не выгорит.

— Плюньте, товарищ полковник, через левое плечо.

Я повернул голову налево и сказал: тьфу, тьфу.

— Теперь порядок.

Не откладывая, я послал за командиром штрафной роты. Но он куда-то уехал и вместо него появился замполит, долговязый старший лейтенант. Несколько общих вопросов о том, как разместилась рота, как дисциплина, как идут боевые занятия, и я перешел к сути дела.

— Людей в роте успел изучить?

— Присматриваюсь, товарищ полковник.

— И что ж ты о них можешь сказать?

— В бою еще не были. Народ разный.

— Надежные есть?

— Воспитываем, товарищ полковник. Провожу политзанятия и внушаю.

— Ну а все-таки, есть надежные или нет?

Старший лейтенант смотрел исподлобья, что, мол, я имею в виду. Потом пожал плечами.

— Воевать будут как звери.

— В этом никто не сомневается. Я о другом. Нужны такие, чтоб на них положиться, как на самого себя.

Замполит явно не понимал, чего я добиваюсь.

— Например, такие, чтоб можно было послать в тыл немцев.

— К немцам?.. В тыл?!

— Я ж говорю, например.

— Так ведь это, товарищ полковник, исключается.

— Ну а все-таки?

Старший лейтенант посмотрел куда-то в сторону, в глухую стенку блиндажа, потом уткнулся взглядом в мои сапоги. Наконец сказал:

— В душу не влезешь. Что воевать будут как звери — это точно, товарищ полковник. Выбора у них тут нет. Либо пан, либо пропал. А там — глаза там за ними не будет.

— Значит, нет таких, на кого можно положиться?

— Нет, этого не говорю. А поручиться — не поручусь.

— Вот что, возвращайся в роту. Подумай. Посоветуйся с командиром. Попозже к вечеру я сам к вам приеду.

Часа через полтора после обеда я отправился к штрафникам. В молодом лесочке, где размещалась рота, находились только старшина и дневальный. Остальные были на занятиях — превратили крутой склон близлежащего оврага в опорный узел и учились его штурмовать.