Тебя, как плющ, держать в своих объятьях, Укрыв от света, хочется порою;Не собираюсь жизнь твою отнять я,Как плющ руину, я тебя укрою.Обняв ее, он жизнь ей возвращает,Хранит от непогоды камень голый,Но и руина тоже охраняет Товарища, чтоб не упал он долу.Им хорошо вдвоем, как нам с тобою,Но час придет рассыпаться руине,И плющ она укроет под собою…Зачем он нужен здесь один, в долине?Ужель затем, чтобы, томясь в разлуке, Упасть измятым, раненным, без силы,Иль к тополю прижаться в тяжкой муке И для него страшнее быть могилы?
‹16 октября (?) 1900
г.›
* * *
Уста твердят: ушел он без возврата,Нет, не покинул,- верит сердце свято.Ты слышишь, как струна звенит и плачет? Она звенит, дрожит слезой горячейЗдесь, в глубине, трепещет в лад со мною: «Я здесь, я здесь всегда, всегда с тобою!»И в песнях ли хочу избыть я муку.Иль кто-нибудь сожмет мне нежно руку, Иль задушевный разговор ведется,Иль губ моих губами кто коснется -Струна звенит, как эхо, надо мною:«Я здесь, я здесь всегда, всегда с тобою!»Спущусь ли я в таинственные бездны,В мир образов знакомых иль безвестных. Видений темных, призраков, кошмаров, Томящих душу, наводящих чары,Вновь голос твой, овеянный тоскою, Звенит: «Я здесь всегда, всегда с тобою!»Минутный сон смежит мне тихо вежды, Уставшие от мыслей безнадежных,-И сквозь тяжелый полог сновиденья Я слышу голос милого виденья.Звенит, овеян тайною тоскою:«Я здесь, я здесь всегда, всегда с тобою!»И каждый раз, как слышу голос вещий,В глубинах сердца те цветы трепещут,Что для тебя с любовью я растила,Что взять с собой ты не хотел в могилу – Они дрожат и вторят в лад со мною: «Пусть нет тебя, но я всегда с тобою!»