Поводыри на распутье

Пора приниматься за работу.

Урзак не сомневался, что Эмира расколется. Пройдет несколько часов, и перепрятавшая деньги капитан Го позвонит, расскажет все, что знает. А если не позвонит сама, то существуют другие способы заставить чернобурку разговориться. Но в жизни всегда есть место случаю. Эмира могла попасть под мобиль, погибнуть в уличной перестрелке, а то и просто упереться, плюнуть на карьеру и упереться — этот вариант тоже не следовало сбрасывать со счетов. Так что, если существует возможность отыскать Петру как-то иначе, ею следовало воспользоваться. А возможность существовала.

К тому же Урзак не привык бездельничать. Терпеть не мог тратить время впустую. Он снял пиджак, аккуратно повесил его на спинку одного из стульев, подумал, сходил на кухню — в холодильнике, как и обещали снявшие квартиру друзья, нашлись кое-какие продукты, — взял холодную бутылку минералки, стакан и вернулся в комнату. Подтащил к столу глубокое кресло, уютно расположился в нем, налил воды и вызвал на монитор похищенную базу.

Итак, первокурсники.

Для начала Банум выбросил из списка всех мужчин. Затем запустил поиск по изображению, дав в качестве образца фотографию Петры, а сам отправился в душ. Двадцать минут, которые потребовались компьютеру для обработки запроса, Урзак провел под жесткими струями неприятно пахнущей хлоркой воды, а затем, посвежевший, вернулся в кресло и бегло просмотрел полученные результаты.

Банум исходил из предположения, что серьезную операцию по смене внешности девчонке делать не станут, ограничатся небольшими косметическими изменениями, но все равно задал десятипроцентную вероятность совпадения — не хотел рисковать. В итоге компьютер оставил в списке почти двести имен — в Московском Университете часто встречались девушки европейского типа. Оставалось самое нудное: вычисление наиболее подозрительных студенток. Для этого Бануму и потребовался качественный сетевой порт.

Жизнь любого человека отражается в Цифре, как в капле воды. Его прошлое и настоящее, его будущее и даже его мечты — все зафиксировано, все записано, все можно вытащить и рассмотреть. Целая жизнь, наполненная взлетами и падениями, любовью и ненавистью, смехом и печалью, переживаниями и равнодушием, целая жизнь — лишь цепочка битов. От рождения до смерти рядом с тобой идет виртуальный двойник, цифровое отражение, дублирующее все, что происходит. Ты издаешь первый в жизни возглас, а электронный доппельгангер тем временем оставляет следы на сервере роддома. Ты садишься за парту, и в школьной базе данных появляется соответствующая запись…

Скорее всего, у тех, кто заботится о Петре, не было возможности «включить» девчонку в нормальную семью, дать ей толковую легенду. Все придумывалось на ходу, на коленке, нестыковки маскировались, но их все равно можно найти.

Если постараться.

* * *

анклав: Москва

территория: Болото

«Шельман, Шельман и Грязнов. Колониальные товары

и антиквариат»

глупцы боятся неизбежного, умные к нему готовятся

Самое большое помещение первого этажа дома Грязнова считалось торговым залом. Правда, так его никто не называл. Говорили просто: зал. Или: большой зал. А многие клиенты выражались иначе: музей. И были не так уж и не правы, ибо все помещение наполнял всевозможный антиквариат и предметы старинного искусства: каминные и настенные часы, мебель, картины и статуи, коллекционное оружие и золотые подсвечники, портсигары и украшения в стеклянных витринах. Расставленные в тщательно продуманном беспорядке, они производили неизгладимое впечатление на всех без исключения посетителей, служа лицом антикварной компании. И именно в одном из уголков зала, где у низенького столика стояли три глубоких кожаных кресла, Кирилл любил проводить встречи с клиентами.

— Не ожидал, что вы исполните мой заказ столь быстро, — с улыбкой произнес плечистый мужчина с редкими светлыми волосами.

— Поверьте, я тоже, — кивнул в ответ Грязнов. — Отыскать подобную редкость всего за месяц очень трудно. Нам сказочно повезло.

— Мне повезло, — уточнил мужчина. Он откинул крышку элегантной, несмотря на внушительные размеры, деревянной шкатулки и внимательно оглядел ее содержимое. — Это подарок отцу.

— Я так и понял.

В уютных бархатных углублениях прятались железо и дерево. Квадратный, кажущийся громоздким пистолет и ореховая кобура для него, снаряженная обойма и несколько хитрых приспособлений для чистки оружия. Блестящая бронзовая табличка гласила: «Маузер» К96, Оберндорф, 1900 г.»

— Надпись сделана на немецком языке, — пояснил Грязнов.

— Ровесник двадцатого века, — задумчиво протянул мужчина и прикоснулся к рукояти пистолета: — Можно?

— Разумеется.

Мужчина взял оружие в руку, некоторое время разглядывал его, привыкал к тяжести, затем вытянул руку вперед, прицелился в рыцаря на тикающих часах.

— Тяжеловат.

— Оружейная сталь, — пояснил Кирилл. — В те времена современные материалы еще не были известны.

— Механизм в порядке?

— В полном. Можно проверить.

— А зачем вот эта надпись? — Мужчина указал на прицельную планку: «1000».

— Для стрельбы на дальность до тысячи метров, — любезно объяснил Грязнов.