Поворот за мостом (СИ)

— А зачем ее искать? — в голосе Акселя зазвучали стальные нотки. — Я был дома на каникулах, когда она поехала на ярмарку. Обычно она брала меня с собой, но в этот раз сказала, что я должен присмотреть за отцом. Мы тогда только узнали о диагнозе. На днях должен был начаться новый семестр в колледже, я писал тогда статью для одного литературного журнала, был слишком занят, чтобы заметить, что она странно себя ведет. А потом… Когда она не вернулась… Отец был так спокоен, как будто знал, что это рано или поздно случится. Я собирался подать заявление о пропаже, когда нашел ее чертово письмо. Даже не письмо — так, записку на пару строк.

На это мне нечего было ответить, хотя как человек, у которого больше никогда не будет возможности встретиться с мамой, я не понимала его. Как можно из-за обиды или гордости отказаться от самого близкого человека?

Когда моя мама погибла, я еще ходила в школу. И слушать, пусть краем уха подслушанные, обрывочные разговоры на тему «как достали эти предки» и «моя мать мне все на свете запрещает, не пошла бы она?» было невыносимо. Какая ужасная несправедливость! Как они могли…

Я тоже так когда-то говорила, наверное, только забыла. Мне хотелось думать, что нет. Потому что иначе это было сродни предательству. Потому что тогда, выходит, я получила по заслугам.

Я едва не поскользнулась, неудачно поставив ногу на покатую рытвину оврага, но Аксель придержал меня за руку, не дал упасть.

— Почти пришли, — подбодрил он извиняющимся тоном, хотя я и не возмущалась.

Воздух был влажный, сладкий и такой свежий, что я дышала медленно, полной грудью, наслаждаясь каждым вдохом. Да уж, в Бостоне такого и в помине нет.

Впереди, за узкой лесополосой, замаячили огни фонарей. Дорога была пуста, и за все то время, что мы шли, я не услышала ни единого звука, возвещающего о том, что в такое время тут вообще хоть кто-то ездит.

— Раньше, возвращаясь домой, я частенько останавливался тут, чтобы посмотреть на воду, — сказал мне Аксель почему-то шепотом. — Давно так не делал, правда. Это сродни медитации, все равно что на огонь смотреть.

— Так странно слышать от тебя такое, — смущенно призналась я.

— Понимаю. Я, честно говоря, в детстве был очень чувствительным мальчиком, — рассмеялся он, — мама читала мне перед сном вместо сказок романы Джейн Остин, можешь себе представить? И классе в пятом меня стали дразнить задротом, потому что я всюду таскался с книжками.

— Шутишь?

— Не-а. К счастью, тогда я познакомился с Джеффом, и он спасал меня от задир из старших, вроде Сэмми и его одноклассников.

— Он тебя задирал?

— Ну, недолго. Мы же живем в соседних домах и с детства были одной большой компанией, думаю, он просто шел на поводу у своих приятелей. Я быстро понял, что тут надо уметь постоять за себя, и избил его томиком Диккенса. После этого дружба стала только крепче.

Мы вышли на главную дорогу и пошли прямо по ней. Я то и дело оборачивалась — проверить, не едет ли кто сзади.

— Мы услышим, — заверил меня Аксель. — Ну, а ты чем в детстве увлекалась?

— Я? Смотрела кино целыми днями. Не скажу, что очень люблю читать, на литературе перебивалась оценками «хорошо» и «удовлетворительно».

— Так ты и пришла к тому, что хочешь стать режиссером?

— Не совсем. Однажды я ставила спектакль в школе, и мне это так понравилось… Мы с моей одноклассницей, Мэгги, все здорово организовали, набрали актеров, даже нарисовали от руки афиши. Ходили на все репетиции вместе с руководителем драмкружка.

— И как постановка, удалась?

— Вообще-то это был провал, — я покраснела, вспомнив, как хохотал зал. Моя мама, утирая слезы от смеха, пришла ко мне за кулисы и сказала, что это лучшая комедия, которую ей доводилось видеть. Только вот ставили мы трагедию. По мотивам Шекспира.

— Хотел бы я это увидеть.

Аксель потянул меня за руку, и только тогда я поняла, что остановилась на месте. Мы подошли к мосту. Здесь и правда было прохладнее, чем на ферме.

— Если скажешь, можем уйти, — мягко сказал он, — но я хочу тебе кое-что показать. Я рядом, не волнуйся.

От этой нежной уверенности его приглашения без намека на давление у меня сладко защемило сердце.

Медленно, шаг за шагом, мы пошли по мосту. Я отпустила руку Акселя, потому что мои ладони тут же вспотели, и мне не хотелось, чтобы он это заметил. Сердце в груди стучало медленно, но отчетливо, его эхо отдавалось звоном в ушах. Все-таки медленно проходить по этой внушительной конструкции было не то же самое, что быстро проезжать в надежде, что с тобой не случится паническая атака.