Читаем Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II полностью

Только четыре человека могут внести имена своих поставщиков в справочник «Кто есть кто» в раздел «Королевский шопинг»: королева, герцог Эдинбургский, королева-мать и принц Уэльский. Этот «лейбл» представляет собой более чем желанную честь в стране, где властвует Ее Величество Этикетка, потому что у этого «клейма», или «печати», очень длинная история. Действительно, первая грамота была пожалована королем Генрихом II в 1155 году цеху ткачей. Ричард II (1377–1400) и в особенности Генрих III способствовали «процветанию» звания королевского поставщика, ставшего привилегией. В период правления Елизаветы I (1558–1603) существовал королевский поставщик овец. При Иакове I «вышел на сцену» Дэвид Гассье, прославившийся как изготовитель инвентаря для игры в гольф. Королева Виктория внесла в списки поставщиков «Торговый дом Коуман», производивший горчицу, а пылесосы знаменитой фирмы «Хувер» избавляют от пыли Букингемский дворец с 1927 года. Некоторые королевские поставщики являются таковыми на протяжении жизни девяти поколений; здесь также следует учитывать «вес» традиций и верности служения монархии.

Склониться над страницами справочника королевских поставщиков, рекомендованных королевой, королевой-матерью и принцами Филиппом и Чарльзом, — означает проникнуть в их узкий, почти интимный мирок, вплоть до того, что можно узнать, где и у кого королева Елизавета покупает мешки для мусора. Однако следует помнить, что поставщики королевского двора зачастую являются поставщиками именно двора, а потому во многом в большей степени зависят от выбора дворецких, ливрейных лакеев, пажей, камеристок и горничных, чем от одного из членов королевской семьи. Бывший лакей принца Чарльза свидетельствует: «Мне было поручено называть поставщиков от имени принца Чарльза, и я выбирал магазины, в которых он делал покупки. На Пиккадилли есть ателье знаменитого портного Симпсона, который числится в королевских поставщиках на протяжении многих лет. Я очень сомневаюсь, чтобы кто-то из членов королевской семьи когда-нибудь у него что-нибудь купил, но некоторые придворные все время совершают там покупки. Это вполне естественно, ведь для них там установлены очень выгодные цены. Хотя звание королевского поставщика получить очень трудно, я все же преуспел в этом деле ради одного своего друга, работавшего в одном из самых знаменитых магазинов Лондона, в «Эспри» Я, ходил туда, чтобы купить новые пуговицы к манжетам рубашек принца или выгравировать вензель королевы на стакане. Мы не тратили там большие суммы денег, но для получения звания королевского поставщика суммы затрат не имеют значения. Достаточно того, чтобы магазин мог доказать, что был поставщиком одного из членов семьи королевы на протяжении трех лет, отправив в качестве доказательства оплаченные счета».

Разрешение на размещение в витринах магазина бесценного герба Ее Величества является вообще-то безделицей, но на деле оказывается очень эффективной «приманкой», великолепной рекламой. Главный придворный специалист в области геральдики мистер Фрэнсис снабжает королевских поставщиков изображениями герба королевы, поддерживаемого львом и единорогом, герба принца Филиппа с девизом «Бог — моя опора» и герба принца Уэльского, на котором изображены три страусиных пера и золотом горит написанный по-немецки девиз: «Я служу».

За некоторыми редкими исключениями (как французское шампанское или парижская продукция фирмы по производству парфюмерии «Роджер энд Галлет» («Роже и Галле»), королевская семья, как посланница английских производителей и товаров, должна покупать товары английского производства (ни один магазин, принадлежащий американцам, ни одно американское предприятие не имеют звания королевского поставщика). География местонахождения обладателей сего почетного звания весьма разнообразна: книжный магазин «Хатчард» находится в Лондоне, на Пиккадилли-стрит, а вот королевский поставщик часов (Р. Лори) обосновался в Кембридже. Джонни Уокер поставляет ко двору виски, а ювелир, имеющий заветную грамоту, — это не кто иной, как Гаррард, чей магазин располагается на Риджент-стрит. Уильям Кейси из Абердина производит пианино и рояли для королевских апартаментов, а Чабб — сейфы, снабженные особыми фирменными замками.

Елизавета пишет ручками «Паркер», пьет виски «Хейг», пробует во время завтрака на вкус овсяные хлопья фирмы «Келлогг» или «Куэйкер оутс»; кофе ей к столу поставляют из Найроби, а шерри — из Копенгагена.

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.
Календарные обряды и обычаи в странах зарубежной Европы. Зимние праздники. XIX - начало XX в.

Настоящая книга — монографическое исследование, посвященное подробному описанию и разбору традиционных народных обрядов — праздников, которые проводятся в странах зарубежной Европы. Авторами показывается история возникновения обрядности и ее классовая сущность, прослеживается формирование обрядов с древнейших времен до первых десятилетий XX в., выявляются конкретные черты для каждого народа и общие для всего населения Европейского материка или региональных групп. В монографии дается научное обоснование возникновения и распространения обрядности среди народов зарубежной Европы.

Людмила Васильевна Покровская , Маргарита Николаевна Морозова , Мира Яковлевна Салманович , Татьяна Давыдовна Златковская , Юлия Владимировна Иванова

Культурология
Бить или не бить?
Бить или не бить?

«Бить или не бить?» — последняя книга выдающегося российского ученого-обществоведа Игоря Семеновича Кона, написанная им незадолго до смерти весной 2011 года. В этой книге, опираясь на многочисленные мировые и отечественные антропологические, социологические, исторические, психолого-педагогические, сексологические и иные научные исследования, автор попытался представить общую картину телесных наказаний детей как социокультурного явления. Каков их социальный и педагогический смысл, насколько они эффективны и почему вдруг эти почтенные тысячелетние практики вышли из моды? Или только кажется, что вышли? Задача этой книги, как сформулировал ее сам И. С. Кон, — помочь читателям, прежде всего педагогам и родителям, осмысленно, а не догматически сформировать собственную жизненную позицию по этим непростым вопросам.

Игорь Семёнович Кон

Культурология