Повседневная жизнь французов при Наполеоне

Следующее новшество, выгоды которого Шапталь безуспешно пытался объяснить Наполеону, заключалось в посеве на лугах кормовых трав. Все просто: урожай с сеяных лугов в два, а то и в три раза больше, чем с природных; больше корма для скота — больше поголовье, больше животноводческой продукции, в том числе навоза. Конечно, кормовые травы отнимают часть земель у хлеба, зато повышают его урожаи за счет удобрения почвы и удерживания в ней азота. Получается парадокс: земель под хлебами меньше, но урожай богаче!

Первый консул слушал и не понимал Шапталя. А тот позднее скажет: «Ныне… основу сельского хозяйства должны составлять луга, засаженные кормовыми травами, и правильный севооборот».

Один крупный землевладелец в Дордони, где еще господствует двуполье (то есть рожь следует за паром, и пар — за рожью), совершает настоящий технологический прорыв. Вот его севооборот: 1) рожь; 2) репа; 3) овес с клевером; 4) 5) 6) клевер; 7) один из хлебных злаков; 8) картофель; 9) пшеница или рожь; 10) овощи.

Таким образом, хлебные злаки культивируются ежегодно на 40% земли. Прочие 60% дают корнеплоды, овощи и клевер. Поля, что родили только рожь, теперь дают отличные урожаи пшеницы!

А «постоянно питаясь пшеничным хлебом, человек становится сильнее, бодрее, выносливее, реже болеет», — отмечал Раймон Лебон. Во времена Империи французы ели пеклеванный хлеб, часто замешивая тесто из муки второстепенных злаков. Первое место принадлежало ржи. Белый хлеб утвердился гораздо позднее.

Травосеяние, интенсивный севооборот, улучшение породы и увеличение количества скота, лучшее удобрение — таковы черты сельскохозяйственного прогресса. Плюс продвижение «привилегированных растений» времен Империи — свеклы, шелковицы, хлопчатника.

Наполеон воюет с англичанами, перерезавшими Франции пути подвоза сырых материалов с других континентов. А потому его правительство хочет производить эти материалы на своей территории.

В то время свекла была малоизвестной культурой. Франция потребляла тростниковый сахар, но прекращение его поставок заставило задуматься о других способах получения сладкого продукта. Когда изобрели сахароварение из свеклы, новая отрасль была решительно поддержана правительством. Свекла — растение неприхотливое, спрос на сахар огромен, а значит, свеклосахарное производство имеет отличные перспективы. 

Хлопчатник, увы, не сделал успехов — хотя надежды на него возлагались большие. Правительство учредило специальные премии, открыло на юге две хлопководческие школы, но все было напрасно. Климат Франции оказался недостаточно жарким.

Неудача с хлопком была компенсирована победами шелководства. В 1812 году в двенадцати департаментах было собрано такое количество коконов, что из него стало возможным получить 5,5 миллиона килограммов шелка на сумму 15,5 миллиона франков. Культура шелковицы стала доходной отраслью хозяйства.

О, если бы так было во времена, когда юный Наполеон безуспешно обивал пороги государственных учреждений, выпрашивая деньги для «школы шелководства», основанной на Корсике его отцом!

Крестьянин трудится с помощью лошадей, быков, коров (их запрягают за рога), ослов и мулов.

Накануне революции во Франции было три миллиона быков, четыре миллиона коров, 1,78 миллиона лошадей (из которых 1,56 миллиона занято в сельском хозяйстве).

Лошади, быки и мулы малочисленны. Наполеон привел в Россию более чем 600-тысячное войско, включавшее 80 тысяч всадников. Он сохранит лишь десятую часть Великой армии и более не сможет компенсировать убыль кавалерии.

Французской армии постоянно не хватало лошадей. Спрос на чистокровных скакунов удовлетворялся за границей. Кавалеристы Мюрата, атаковавшие русский строй в морозный день 8 февраля 1807 года, восседали на породистых прусских лошадях. А в первых битвах кампании 1813 года нехватка кавалерии не позволит Наполеону организовать эффективное преследование побежденного врага.

Самые известные конные заводы Европы находились в Пруссии и Центральной Германии — в странах, вполне покорных Франции до 1813 года. Но после русской кампании Пруссия изменила Наполеону, как и ряд малых немецких государств. Император лишился важнейших источников пополнения конного состава.

После Ватерлоо он готов был использовать в артиллерии «дорогих выездных лошадей» — но до этого дело не дошло.

Почему Гёте не поехал в Париж

«Невозможно быть богаче раздетой», — сказал Талейран о госпоже Тальен[220].

Это раздевание происходило, как остроумно замечает Альбер Вандаль, «под предлогом перехода к греческому костюму». Однажды Тереза Тальен пришла в Оперу в костюме Дианы-охотницы с колчаном за спиной, с тигровой шкурой через плечо, с бриллиантовым полумесяцем в волосах, «одетая, главным образом, в драгоценности…».

Кроме греческого платья, костюмов Геб, Флор, одалисок, в первые годы Консульства встречались наряды дикой африканки, в которых танцевала любимая сестра Наполеона Полина[221], или одеяния в стиле эротических картин Аретино[222] — им отдавала предпочтение Элиза, старшая сестра правителя Франции.