Познание необходимости. Детерминизм как принцип научного мировоззрения

Таким образом, свобода имеет как объективное, так и субъективное основание. В связи с этим предполагать, что свобода основывается только на познании ситуации (чем больше знания, тем свободнее), неверно. Надо помнить, что знание есть отражение объективной реальности, которая и является последним основанием свободы. В истории человечества и в жизни одного человека иногда складываются ситуации с единственной возможностью, познание которой не ведет к свободе, так как не предоставляет возможности выбора (в определенном отношении). Например, у уходящего с исторической арены класса нет свободы выбора — его уход составляет единственную возможность, реализующуюся как объективная необходимость (другое дело, что и эта необходимость будет обязательно представлена в случайной форме).

Познание необходимости — первый шаг к свободе, устраняющий «слепоту» необходимости, второй шаг — это деятельность на основе познанной необходимости. Свободным или несвободным (стихийным, неосознанным) может быть только действие.

Индетерминизм и метафизика (лапласовский детерминизм) не могут служить основанием для теории свободы. Первый, упраздняя необходимость, ведет к волюнтаризму, подменяющему свободу произволом (на это обратил внимание еще Гегель, отметив, что произвол как воля в форме случайности является антиподом свободы [см.: 59, т. 1, с. 319]), второй неминуемо ведет к фатализму.

Увеличение доли субъективного фактора в общественных взаимодействиях сопровождается двумя диалектически связанными друг с другом процессами: возрастанием свободы человека от «слепой» необходимости и увеличением ответственности человека за свои действия, каждое из которых становится тем более «весомым» вкладом в историческое развитие, чем свободнее оно совершается. Всякое локальное воздействие необходимо согласовывать со всеми другими, в масштабах всего общества и предвидеть при этом не только сиюминутные, но и весьма отдаленные последствия. Истинно свободное действие — это действие, учитывающее все указанные аспекты. В противном случае локальная «свобода» может обернуться глобальной несвободой. «…Культура, — писал по этому поводу К. Маркс, — если она развивается стихийно, а не направляется сознательно… оставляет после себя пустыню…» [1, т. 32, с. 45].

Усиление творческого момента в труде (одно из проявлений увеличения роли субъективного фактора) также ведет к повышению ответственности каждого за порученный участок работы. Как справедливо отмечает В. А. Медведев, «в наше время интеллектуальная вооруженность, нравственная надежность работника приобретают не меньшее значение в организации производства, чем техническая оснащенность труда» [120, с. 237–238].

Возрастание роли субъективного фактора связано с эволюцией основного противоречия, лежащего в основе каузальной детерминации общественного развития. Человек прошел в своем становлении от стадии, определяющейся противоречием биологического и абиотического, через стадию противоречия биологического и социального к противоречию социального и социального. Последняя, являясь ведущей для цивилизованного общества, безусловно включает в себя в снятом виде все предшествующие типы противоречий. Начало трудовой деятельности было определено природными причинами, и сама эта трудовая деятельность в течение весьма долгого времени детерминировалась для людей «их телесной организацией» [см.: 1, т. 3, с. 19]. Переход к противоречию «социальное — социальное» (окончательно завершающийся в классовом обществе) знаменует собой и изменение взаимосвязи с окружающим миром как со средой обитания: от приспособления к данной среде человек переходит к преимущественному приспособлению среды сообразно своим потребностям.

Возрастающая активность человека, целесообразно приспосабливающего среду, рассматривалась до недавнего времени как «победа» человека над природой, как только положительное явление. Однако еще Ф. Энгельс отмечал, что «каждая из этих побед имеет, правда, в первую очередь те последствия, на которые мы рассчитывали, но во вторую и третью очередь совсем другие, непредвиденные последствия, которые очень часто уничтожают значение первых» [1, т. 20, с. 495–496]. Сегодня человечество стоит перед все увеличивающейся угрозой экологического кризиса. Здесь мы и имеем дело с взаимосвязью локальной «свободы» и глобальной несвободы.