Прах и пепел

– … Любовь и верность… в здоровье и болезни… в радости и печали… рядом и вдалеке… и клянусь в этом… и только смерть разлучит нас.

Эркин нахмурился и впервые не повторил, а сказал по-своему.

– И даже смерть не разлучит нас, – и, отвечая на удивлённый взгляд Жени, упрямо сказал: – Я и там буду верен тебе.

– И я тебе, – кивнула, соглашаясь, Женя. – А теперь меняемся кольцами. Вот так. И ты мне надень. Ага. И поцелуемся. Вот теперь всё по правилам.

Эркин всё ещё обнимал её, и Женя засмеялась и тут же заплакала.

– Ты что? – испугался Эркин. – Женя?

– Ничего, – она прижалась щекой к его груди и всхлипнула. – Я о маме подумала. И папе. Они были бы так счастливы. У меня свадьба, а их нет.

Эркин молча обнимал её, прижимая к себе. Он не знал, что сказать, он о таком не думал, старался не думать. Зибо… Зибо бы обрадовался… да нет, старику такое и в страшном сне бы не привиделось. И не считал он никогда Зибо отцом, это была насмешка белых над Зибо и над ним, только старый раб-дурак мог поверить. Нет, но… но Женя…

Женя всхлипнула в последний раз и подняла голову.

– Ох, извини, Эркин, у нас радость, а я плачу.

Эркин осторожно поцеловал её в глаза, собирая губами слёзы.

– Ничего. Я… я просто… я не знаю, что надо говорить, Женя.

– Ничего и не надо, – засмеялась Женя. – Мы сейчас чай ещё будем пить. С шоколадом.

Они снова сели за стол. Чай уже остыл, но им было не до этого. Эркин то и дело косился на поблескивающее у него на руке кольцо. Женя заметила это и улыбнулась.

– Женя, – осторожно спросил Эркин, – если его всё время носить…

– Ну что ты, нет, конечно. Настоящие кольца золотые, и… – Женя вздохнула, – нельзя этого сейчас. Вот когда переедем, устроимся…

Эркин кивнул.

– Обязательно. Женя, а как с Андреем?

– А просто, – Жене всё было сейчас нипочём. – Он ведь получит разрешение раньше нас, так? Ну вот. Он съездит в тот город, получит разрешение и вернётся. Я съезжу в Гатрингс или ты, там посмотрим.

– Лучше ты, там, наверное, писать придётся, а я… – Эркин вздохнул.

– Хорошо, – кивнула Женя. – И уже тогда все вместе поедем. Да, знаешь, Эркин, надо уже потихоньку начинать готовиться.

Эркин быстро допил чай.

– Что покупать?

– Не покупать, – засмеялась Женя, – а… ну, подумать, что возьмём с собой, что оставим.

– Бросим? – удивился Эркин.

– Ну-у, может, и продадим. Это всё надо обдумать.

– Хорошо, – кивнул Эркин.

Женя с наслаждением допила свой чай и начала было собирать посуду, но тут же остановилась и осторожно сняла с пальца колечко из фольги. Эркин сразу сделал это же и стал помогать ей. Вернее, решительно отобрал чашки и тарелки и унёс их на кухню. Женя посмотрела на лежащие на столе два тоненьких и… каких-то беззащитных колечка и поняла. Нет, сегодня она не отпустит его. Они – супруги, муж и жена, и они должны быть вместе. Она пошла на кухню и в дверях столкнулась с Эркином.

Он не успел ничего сказать, встретившись с ней глазами, и молча протянул к ней руки. Женя шагнула к нему. Он обнял её и прижал к себе.

– Мы муж и жена, – сказала наконец Женя. – Я не отпущу тебя. Это наша ночь, понятно?

– А что? – осторожно целуя её, между поцелуями спросил Эркин. – У мужа и жены – это по-другому?

Женя засмеялась, обнимая его за шею. Губы Эркина скользили по её шее, плечам, лицу. Он… он словно дышал ею, прижимал к себе так, что она и через одежду ощущала его перекатывающиеся, вспухающие и опадающие мышцы, и сама всё тесней прижималась к нему.

Мигнула лампа, и это оторвало их друг от друга. Пока Эркин возился с лампой, Женя быстро разобрала постель.

– Гасить? – тихо спросил Эркин.

– Конечно, гаси, – Женя распустила волосы, тряхнула головой, разбрасывая по плечам пряди. – И иди сюда.

– А куда же мне ещё идти? – притворно удивился Эркин, гася лампу и бесшумно пробираясь к окну, чтобы чуть сдвинуть штору, на ходу сбрасывая рубашку и штаны.

– Ни в какую кладовку я тебя больше не отпущу, – строго сказала Женя, нашаривая под подушкой ночную рубашку и тут же засовывая её обратно.

Эркин промолчал, но она не обратила на это внимания, потому что не услышала, а ощутила его уже рядом и, протянув руку, наткнулась на его плечо. Женя потянула его к себе, и Эркин легко поддался, мягким плавным движением лёг рядом с ней. Женя набросила на него одеяло.

– Вот так. Тебе удобно?

– Ага, – Эркин осторожно касался губами её уха. – Так как это у мужа и жены?

– Вот так! – Женя обняла его, прижалась всем телом.

– Ага, понял, – засмеялся Эркин, гладя Женю по спине и медленно напрягая мышцы живота и бёдер.

Женя вздохнула, встречая его. Эркин мягко толкал её, прихватывая губами за мочку уха, сдерживал себя, растягивая… ох, опять подступает волна.

– Эркин…

Руки Жени всё плотнее прижимают его, его толчки становятся сильнее, резче, размах больше…

Когда Женя заснула, Эркин осторожно вылез из-под одеяла, подобрал с пола свою одежду и ушёл в кладовку. Быстро постелил и лёг. Нет, Женя может говорить всё, что ей угодно, но он её не подставит. С каким трудом он каждый раз отрывает себя от неё. Но пока есть свора, он будет так делать. Иначе пока нельзя.

Тетрадь тридцать шестая

Алабама

Графство Эйр