Практичное брутто, волшебное нетто

— Если сейчас не ехать, то придется ехать позже. Они тогда нарочно еще побольше бумаг мне подсунут. Пойду одеваться, — решила важная свидетельница, которая была весьма не прочь, раз уж появился предлог, прокатиться по городу.

— Леди Нооби! Но это может быть опасно!

— О чем вы, Тира? — изумилась Ал. — В суде и вдруг опасно? Ехать недалеко, дело скучное, судейское, но очень серьезное. Здесь стоит печать Его Светлости, следовательно, игнорировать приглашение неразумно. Что касается приличий, то возьму с собой служанку. Можно и Шилку, пусть зверек проветрится. Вполне достойный эскорт.

— Да Старая Речная Мама с ними, с приличиями! Не в них же дело, — совсем уж занервничала Тира. — Господин Олив в отъезде и у герцога об этом прекрасно знают. Какого демона присылать за вами именно сейчас? Они же годами своего капитанчика отмазывать будут. Хозяина нет дома, старого хозяина тоже нет, Гелррурра в городе. Как вы одна поедете? Хотя бы госпожа Тифф дома была…

— Это что, Тиффани меня охранять будет? — выпятила губу Аллиотейя.

— Ну, она девушка опытная, вы уж не обижайтесь. Пусть не охранять, но было бы с кем посоветоваться. Господин Олив определенно был бы против такой неосмотрительной поездки…

Вот это совершенно не понравилось Ал. «Господин Олив то, господин Олив сё, против, не против», а кто такой нам господин Олив? Между прочим, не за ним присылают гонца с посланием и экипажем. Кстати, некоторым служанкам стоило бы придержать язык и не называть малознакомых господ «капитанчиками». Пусть репутация Себастио Лино далеко и небезупречна…

В дверь просунулась голова в залихватски повязанной косынке и поведала:

— Если папа будет против, то зачем ехать? Тира знает, что говорит.

— Возможно, Тира абсолютно права, — холодно признала Ал. — Но благородным людям свойственно соблюдать определенный кодекс правил. Есть официальное послание, и разумнее выполнить волю властителя Дюоссы. А вам, юная госпожа, я напоминаю, что так вульгарно повязывать косынку — крайне дурной тон.

— Я сейчас не юная госпожа. Мы с пиратами Кау насмерть воюем, — нагло заявила наследница Волпи и спешно убыла на абордажные бои.

Судейский писарь, исполнявший обязанности гонца (и, видимо, конвоира) рассыпался в благодарностях — «благородная леди Нооби так быстро собралась, просто удивительно». Все это было почти правдой — готовились стремительно. Ал сочла, что для деловой поездки должно проявить простоту и сдержанность. Платье цвета вайды со средним вырезом — вообще-то с декольте у «трофейных» нарядов дело обстояло плохо — предерзостные до ужаса, — но по совету Тифф вырез затенили подходящим кружевом, вышло поприличнее.

Пассажирки уселись, писарь-конвоир восхитился «замечательной зверушкой». Замечательная снисходительно свистнула, выбралась из корзинки и уселась на коленях Блошши: эти двое сразу наметились глазеть в окно, словно именно для них экскурсионную прогулку и устраивали.

Собственно, поездка оказалась так себе: неуклюжий судебный экипаж скрипел, жестко подпрыгивал на камнях — никакого сравнения с неброскими, но комфортными упряжками семьи Волпи. Аллиотейя с трудом удерживалась на жестком сидении, машинально поправляла сетку для волос, и размышляла над тем, так ли уж нужно было ехать?

На облучке кучер и писарь-конвоир вполголоса рассуждали над ценами на экзотических животных вообще и на крыс в частности. Шуршулла делала вид, что не слышит, презрительно выпячивала резцы и разглядывала прерывистые дюосские улочки…

Наконец-то выехали на площадь, прокатили мимо герцогского дворца и остановились у его дальнего, судебного входа. Писарь услужливо открыл болтающуюся на ременных петлях дверцу:

— Прошу, леди Нооби. Вас ждут.

Сопровождающие свидетельницу лица-морды, выбрались из сарая на колесах и принялись увлеченно разглядывать возвышающийся неподалеку Храм Всех Богов.

Ал пришлось дернуть служанку за рукав.

— Уы-гмм! — поспешно заверила Блошша.

Угу, внимательна она, просто дальше некуда.

Девушки и Шилка, не желающая сидеть в корзинке и с удобством пристроившаяся под мышкой у рабыни, прошли внутрь судебного присутствия. Знакомый зал с тяжелыми дубовыми скамьями и темным судейским столом сегодня пустовал. Ал знала, что следует пройти в кабинеты, где сидят следственные чиновники — их в Дюоссе насчитывалось всего двое, но оба на редкость неприятные господа.

Один из судейских как раз выглянул в зал:

— Леди Нооби! Сюда, сюда, пожалуйте…

Ал немало удивилась — ей никогда в жизни не кланялись так низко и почтительно.