Пращуры, или Второе пришествие

– Умники хреновы, – сказал Гудвин, возвращаясь к Дугласу и Харрисону. – Всю ночь они будут чинить этот металлолом, а утром окажется, что рельсы кончаются за ближайшим поворотом.

– Вот и сходи, проверь, – предложил Дуглас.

– Ну щас! Мне, что ли, больше всех надо? Пусть этот любвеобильный крепыш сам тащится. И пусть его по дороге съедят носороги. А мы, мля, мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути. Наливай, епты, писатель! Тимирязев!

Дуглас разлил по стаканам мутную белую жидкость, они шумно чокнулись и опрокинули в себя ужасное африканское пойло.

– А-а-а, гадская отрава, – прохрипел, отхаркиваясь лейтенант Харрисон, еще неделю назад блиставший выправкой британского офицера.

На бездонном тропическом небе зажглись звезды, но никому из тех, кто мешал Драгану чинить локомотив, не было до них никакого дела. Только Ширли, взглянув украдкой на низко висящий над горизонтом Сириус, глубоко вздохнула, подумав о чем-то своем, женском.

Незадолго до рассвета паровоз, вопреки логике и здравому смыслу, был-таки приведен в рабочее состояние. Путешественники беспорядочно повалились спать, оставив на поляне вокруг себя массу ненужных деталей. Но едва тропическое солнце позолотило верхушки пальм и первые крики диких фламинго разорвали предрассветную тишину, как лорд Ковердейл протрубил сигнал к побудке, дуя в рог убитого Сирилом и съеденного, в основном, сержантом Пепперсом носорога.

Когда все собрались у локомотива, лорд Ковердейл обратился к присутствующим с краткой речью, в которой затронул аспекты развития транспорта в регионе, вкратце осветил историю Королевских железных дорог и объявил о создании Трансафриканской корпорации узкоколеек "Coverdale Railwais Ltd." и о начале подписки на ее акции.

В самый торжественный момент появился запыхавшийся и неопохмелившийся Гудвин с чемоданом и клеткой, в которой сидел чудовищных размеров какаду, и, подслеповато щурясь, ткнул пальцем в золоченую пуговицу на мундире Ковердейла:

– Любезный, когда отправляется поезд до Стамбула?

– В 2.30 p.m. с третьего пути. Разрешение на вывоз животных можно оформить в седьмом блоке.

– Благодарю вас, – сказал какаду.

Из окна локомотива высунулся перемазанный машинным маслом Драган, дав протяжный гудок.

Ковердейл прокричал в мегафон:

– Поезд отправляется. Просьба отъезжающим занять свои места, а провожающим – покинуть вокзал.

Пара минут – и состав тронулся, в точности следуя расписанию.

Арнольд Гудвин, стоящий у окна, смахнул слезу и спросил у лейтенанта Харрисона:

– Простите, сэр, вы не знаете, открыт ли уже вагон-ресторан?

25. В Заколдованной долине

Шаман Нкомо взял тамтам, вышел из хижины, чтобы исполнить ежедневный ритуальный танец Дождя, и, посмотрев на юг, не поверил своим глазам. Небольшой поезд, пуская густые клубы черного дыма, спускался в долину по горному серпантину.

– Вот ведь принесла кого-то нелегкая, – пробормотал Нкомо по-русски. Семь лет назад его звали Яков Блумберг, он торговал на одесском Привозе тайваньской парфюмерией и некондиционной анашой. Но в какой-то момент понял, что тяжелый труд спекулянта и наркодельца не приведет его в шикарные особняки Лондона и Брюсселя. Друзья порекомендовали ему работу по контракту за границей. Через некоторое время удалось выйти на Мамеда, который устроил его шаманом в Заколдованную Долину. С тех пор Нкомо советовал вождям, когда и какие сделки им заключать, имея с каждой операции свой оговоренный процент. Деньги педантичный Мамед перечислял на счет Блумберга в одном из франкфуртских банков. Все эти годы все шло тихо и гладко, контракт заканчивался через месяц, и потому Нкомо слегка напрягся, увидев этот загадочный поезд, который столь стремительно ворвался в лишенную неожиданностей жизнь Заколдованной Долины. Нкомо стал тревожно бить в тамтам, от волнения сбился и танец Дождя закончил ритмами из танца Рыдающего Водопада. Сам разрыдался и ушел в хижину пить водку.

Пропустив пару рюмок, Нкомо надел наушники и связался по рации со Старшим Вождем, который благодаря тому, что семь лет назад появился новый шаман, страдал теперь ишемической болезнью сердца и острым циррозом тела.

– У нас непрошенные гости.

– Мне уже доложили, – ответил Старший Вождь. – Сейчас их поймают и приведут ко мне. Так что подтягивайся сюда, старина.

Нкомо накинул ватник, уселся в свой старенький УАЗик и поехал через поля, засеянные рапсом и брюквой, в центральную усадьбу. Навстречу ему попалась бригада механизаторов, направлявшаяся в ремонтные мастерские. Завидев шамана, сельчане выстроились вдоль обочины и поклонились ему в пояс.

"Эх, сейчас бы супчику куриного, да с потрошками" – подумал Нкомо.