Правитель Пустоты. Карающий орден

– Да. По крайней мере, так было… Раньше за их головы даже можно было получить награду в любом городе или крупном поселении. Достаточно было принести свежий трофей старосте или егерю, и они обязаны были выплатить небольшое вознаграждение из казенных средств.

– А сейчас так делают? – голос девушки прозвучал глухо, но в ее тоне сквозило нескрываемое любопытство.

– Понятия не имею. Не слышал, чтобы эти награды упраздняли, так что, должно быть, их все еще можно получить. А почему ты спрашиваешь?

Лантея не ответила. Несколько минут она провела в размышлениях, и Аш даже успел понадеяться, что его собеседница все же задремала. Но спустя время она решительно села на одеяле и потрясла профессора за плечо.

– Почему бы нам не воспользоваться всей этой ситуацией и не заработать немного денег на трупе чудовища? – наконец поделилась своими мыслями девушка.

– Предлагаешь пойти с головой твари в деревню? – мрачно отозвался Ашарх. – Дурная идея.

– Почему?

– Нас могут опознать. Это большой риск.

– Пойдешь только ты, чтобы меня не выдал акцент. Заберешь деньги, купишь еды и сразу обратно в лес, – уверенно предоставила свой план на рассмотрение хетай-ра.

– А если меня запомнят? Если там висят розыскные плакаты? Я не смогу отбиться.

– Как-нибудь тебя приоденем, чтобы не похож был на себя, – сказала Лантея, взмахнув руками. – Ты ведь не можешь не понимать, что до Зинагара без припасов мы доползем на локтях еле живые.

– Но зато живые. А не закованные в кандалы, – категорично заявил профессор.

– Если в жизни не рисковать, то постоянно придется терпеть и терзаться, довольствуясь тем, что есть. А у нас с тобой нет совершенно ничего.

– У нас есть наши жизни.

– Ну неужели тебе не хочется поесть чего-то нормального, а не сгоревших грибов?! – в отчаянии воскликнула чужеземка, ударив кулаком по земле. Очевидно, это был ее основной аргумент.

– Хочется. Ужасно хочется. Я такой же голодный, как и ты. Но нельзя забывать о разумности.

– А кто забывает? Ты же не будешь на каждом углу кричать, кто ты такой. Зайдешь в деревню на четверть часа, будешь поменьше светить лицом и все.

Профессор скривился, не найдя что сказать на последние слова собеседницы. Ее предложение было безумным и весьма рискованным, но таким соблазнительным. Никогда раньше Аш не ставил желания своего желудка главнее безопасности, но тут ситуация была неоднозначной.

– Я подумаю. Ты довольна? А теперь дай мне отдохнуть, будь так добра.

Глава пятая.

Тревожные вести из-под кроны раскидистого дуба

Кто не владеет собой в полной мере, рано или поздно станет рабом собственных страхов.

Генерал-император Кагатт Иде Ги Ксаден

Ашарх мягко водил щеткой по крупу вороного жеребца, счищая шерстинки и грязь со шкуры. Ночью, испугавшись появления оголодавшей твари, стреноженный конь сумел уйти дальше от стоянки. Он углубился в лес на несколько десятков метров, где утром при свете солнца его и отыскал профессор. И теперь Аш пытался достать из густой гривы запутавшиеся там веточки и хвойные иголки. Животное насторожено двигало ушами, а большие карие глаза постоянно косились в ту сторону, где за редкой чередой деревьев виднелась поляна с гниющим трупом убитого чудовища. При дневном свете туша казалась еще безобразнее и отвратительнее.

– Смотрю, ты его отыскал.

Девушка как всегда бесшумно подошла со спины к своему спутнику. Она только проснулась, и выглядела еще помятой и заспанной. Кутаясь в одеяло с головой, Лантея села на старый рассохшийся пенек и принялась наблюдать за методичными действиями Ашарха.

– Да. Хорошо, что в сумках оказалась тренога, а то он бы к утру уже добрался до Италана.

Хетай-ра заглянула в раскрытую чересседельную сумку, лежавшую на земле.

– Неужели для одного коня нужно так много всего? Щетки, скребницы, крючки… А я думала, что с лошадьми не так много мороки.

– Все это необходимо, – нравоучительно произнес профессор. – Животное должно чувствовать себя хорошо, за ним нужно ухаживать, иначе мы рискуем идти до Зинагара пешком.

– Ты так много знаешь о лошадях. Умеешь их заседлывать, чистить. Даже ездишь верхом так легко и привычно, словно всю жизнь не вылезал из седла. Словно работал на конюшне.

Аш невольно вздрогнул от этих слов.

– Я провел все детство вместе с лошадьми. У родителей была своя коневодческая ферма, – нехотя признался профессор. Ему не хотелось вспоминать эти непростые времена.

– Вот как… Интересный путь от коневода до преподавателя истории.

– Скажем так, мои планы на жизнь отличались от того, что хотелось моей семье.

– Это нормально, что дети рано или поздно покидают родительский дом. Так и должно происходить, иначе они никогда не обретут самостоятельность и просто не сумеют справиться с жизненными трудностями, когда их родителей не станет.

– И зачем ты мне все это сейчас говоришь? Я это и так знаю.

– Просто мне показалось, что тебя волнует эта тема, – прищурившись, произнесла Лантея.