Правитель Пустоты. Карающий орден

Разговор селян затих сам собой, а профессор все еще в раздумьях глядел на картошку, переваривая только что подслушанную беседу. Он не мог быть абсолютно уверен, насколько эти новости были правдивыми, но просто так игнорировать их было невозможно. Империя никогда бы не стала расформировывать часть гарнизона самой неприступной крепости мира просто так. За этим должна была скрываться какая-то логика, но Аш не мог ее понять.

– Милок! Ну ты картоплю брать будешь или как? Что ты глаза-то на нее вылупил? – не выдержала наконец старуха, у прилавка которой мужчина уже несколько минут стоял без движения.

Очнувшись от собственных нелегких мыслей, профессор виновато улыбнулся и принялся запасаться провизией. Походив по скромному подобию рынка, Ашарх разжился двумя грубыми деревянными ложками, картошкой, морковью, небольшим мешком крупы, сухарями и даже купил узелок жестковатого сушеного мяса, которое хоть и было старым, но вполне сошло бы как добавка к каше. Все вырученные с головы твари деньги так и остались в селе Бобровые хатки. В кармане у профессора лишь затерялась одинокая последняя монетка в полквика, с одной стороны которой был отпечатан горделивый профиль Пророка Бога Ской Гервасиуса, а с другой – очертания высокой Башни Залмара.

Аш сидел на корнях дуба, рассовывал по карманам и укладывал за пазуху купленную провизию, уже готовясь отбывать из села, когда на главной дороге, ведущей к площади, послышался топот копыт и лай дворовых псов, испуганных громкими неожиданными звуками. Через мгновение на открытое пространство перед колодцем выехала группа всадников. Во главе процессии скакал какой-то молодой блондин надменного вида, разряженный в дорогой кафтан, вышитый серебряными нитями, а сразу за ним следовал плечистый загорелый мужчина в неброском сером плаще, до середины заляпанном грязью. Позади по двое ехали шесть кряжистых вспотевших солдат в стеганках и кольчужных оплечьях. За их спинами висели круглые деревянные щиты с изображением Башни, а к седлам были пристегнуты фальшионы. Посередине колонны катилась старая скрипучая телега, на козлах которой сидел еще один воин, понукавший рыжего крепкого коня. В повозке стоял большой окованный железом сундук, накрытый дерюгой.

Процессия неспешно въехала на площадь и остановилась. Пока всадники слезали с лошадей и разворачивали тяжелую повозку, со всех концов деревни стал понемногу стягиваться народ. Селяне и селянки спешили к колодцу, а весть о прибытии мытаря со свитой скоро облетела все Бобровые хатки. Под тенью дуба собралась неожиданно большая толпа людей, и профессор, решив не дожидаться, пока все разойдутся, стал понемногу пробираться к своему вороному жеребцу. Он уже сделал все, что планировал, пора было возвращаться к Лантее.

– Слухайте, люди! – раздался откуда-то со стороны колодца голос старосты, который уже успел выбежать встречать гостей. – Эфенди глашатай прибыл из столицы. Он объявит вести, а после сборщик податей будет деньгу собирать, готовьте кошели.

По толпе пробежал легкий вздох удивления: люди ждали в этот день только мытаря, а вместе с ним прибыл еще и столичный вестник. И теперь селянам не терпелось узнать, какие же новости им привез этот редкий гость. Вперед выступил невзрачный плечистый мужчина в сером плаще, который на фоне стоявшего неподалеку нарядного сборщика податей выглядел нищим бродягой.

– Милостью Залмара, бога нашего всемогущего и всеединого, и Владыки Залмар-Афи Пророка Бога Ской Гервасиуса, до сведения каждого жителя должна быть донесена следующая информация, – громким и поставленным голосом начал свою речь глашатай, читая по изрядно помятому свитку, который он держал в руках. – С первого осеннего месяца 1047 года от явления Пророка вводится новая торговая пошлина на ввоз в города на продажу крупного рогатого скота…

Глашатай нудно и однообразно перечислял новые вводимые законы и пошлины. Люди слушали внимательно, но по их наморщенным лбам было ясно, что они почти ничего не понимали из речей вестника: он использовал заумные слова, мало что значившие для простого рабочего люда.

Ашарху тоже пришлось выслушивать глашатая: толпа только увеличивалась в размерах, и вскоре селяне заполнили всю маленькую площадь, так и не позволив профессору вовремя уехать. До коня оставалось буквально несколько метров, но проход перегородила пара женщин, которые отчаянно боролись с рогатым козлом, выбившим кол с веревкой и сбежавшим из двора. Протяжно мекая, животное угрожающе трясло длинной белой бородой и упиралось копытами в землю. Люди вокруг негодующе бормотали, недовольно тесня друг друга, чтобы не попасть на рога злому козлу, который не собирался сдаваться просто так.