Право имею

— А, ты про это… ну да, они умеют. Я тоже был с той, с другой стороны, — задорно продолжал Никита. Словно веселился от этого. Ева не понимала — они говорили о пытках. Не было приказа убивать Морозова — они и не убивали. Зато Ник в одиночку в течение часа устроил человеку ад. И Ник не оставлял видных следов, он действовал методами полиции и охраны — внешне человек был цел. Разрывы тканей были только внутренними. И вышвырнули Морозова они по-прежнему ещё живого, даже в сознании — подъехали к остановке и просто оставили там на лавке. Так вот с какой «той стороны» был Ник, Ева или не понимала, или не хотела знать. Но во время пыток, которые были лишь местью, она сопоставляла причиняемую боль с личными воспоминаниями. Воспоминаниями о трупе, что долго не хотели отдавать ей, как гражданской жене, и родителям Дениса. Трупе Дениса.

Её стошнило не от того, что делал Ник. А от того, что она вспомнила — Денис прошёл всё то же. Только он не выжил.

— Ты сидел? — поняла Ева. Ник только отсалютировал, утвердительно крякнув. Он смотрел больше на дорогу, чем на собеседницу. — И тебя пытали?

На этот раз Ник промолчал, да и вообще не выглядел больше таким весёлым.

— Ты поэтому такой отбитый? — продолжила Ева. Ей ещё там показалось, что Ник мстил не только за людей с видео, что им пришлось посмотреть и чьи показания прочитать, прежде чем отправиться за Морозовым. Никита тогда выглядел таким скучающим, будто видел это уже сто раз… своими глазами. И мстил он словно не за свидетелей — за себя, с такой фантазией и огоньком в этот раз работал.

— Не. Отбитый я потому, что в голове моей живёт Смерть. Не такая, как все привыкли, в плаще и с косой. Эта реально страшная смерть, даже я её побаиваюсь. И вот она мне говорит «убей этого, убей того. И вот кролика тоже убей. И с кошки своей шкуру спусти. И бабе живот вспори, и мелкого на лестнице повесь». И обещает, что если я устрою реки крови, то… то перейду на новый уровень.

— Тогда почему ты не трогаешь ни меня, ни кошку, ни Тимура? — скептически спросила Ева. Ей в последнее время всё больше казалось, что Никита притворялся. Словно на задании он выпускал какого-то другого себя, а в обычной жизни больше был пустозвоном, чем реальным психом.

— Это же просто. Потому что я сильнее Смерти, — как само собой разумеющееся произнёс Ник.

* * *

Когда открылись ворота во двор, Леонид и Глеб буквально выбежали встретить вернувшихся. Тимур смотрел из окна своей комнаты, думая, что его достаточно закрывает занавеска. Ева смерила всех насторожённым взглядом, постаралась прошмыгнуть в дом, но Глеб поймал её за руку. Никита уже смеялся в голос, держась рукой за дверцу машины.

— Что произошло? — спросил Глеб. — Почему маска взорвалась?! Мы думали, что ты мертва!

— Она наблевала в неё! — захлёбываясь смехом, рассказал Никита. Ева зыркнула на него зло, отобрала руку у Глеба. — Наблевала и не могла снять, поэтому так и стояла в маске.

— Они же защищены, — растерянно произнёс Леонид.

— Её повредили в драке, — проворчала Ева, глядя под ноги. — Там, видимо, была трещина. Но у неё сработало предупреждение.

— Сколько ты пробыла в заблёванной маске? — деловито спросил Леонид, и Ева попыталась взглядом послать его подальше, и тут же опомнилась — он спрашивал деловито, на будущее. Ева нехотя, словно она напортачила, ответила:

— Около десяти-двадцати минут… Вряд ли больше.

— Уже неплохо. Плюс предупреждение, что может заклинить детонатор, — выдохнул Леонид, обращаясь уже к Глебу.

— Таскать на лице заряд, который тебе в случае чего башку снесёт, замечательно вообще! — зло отозвался Глеб. — Я уже говорил, мне эта идея не нравится.

— Глеб, ничего не происходит просто так. Ты знаешь, я много вложил в эти маски. Поверь мне, дешевле было бы вас заново перешить, если кто-то маски с вас снимет, чем это приспособление. Но я не могу, мне проще вас самому убить, чем знать, что вас где-то на части режут, а я ничего сделать не могу.

— Ну да, а то вдруг мы тебя выдадим! — не сдавался Глеб.

— Нет! Глеб, нет! Прежде всего меня воротит от мысли, что кто-то может вас забрать у меня! Что вас будут пытать! Если меня раскроют, то я смогу исчезнуть и начать заново. Мне казалось, ты меня достаточно давно знаешь, чтобы!..

— Да ты же Сашу взорвал! Стоило ей попасться, ты тут же взорвал её! А доложил тебе я! А мог как Ник — отыскать её! Спасти! Но как только ты услышал…

Ева и Ник теперь смотрели внимательно, последний даже смеяться перестал, но наблюдал больше за реакцией босса. Наверняка Никита был в курсе истории, просто не знал об отношении Глеба.

— А чего ты хотел для неё? — Леонид изменился в лице, из заботливого начальника превратился чуть ли не в дьявола. — Какой смерти ты для неё хотел?

— Жизни!