Право на скелет

Аня еле дождалась, пока он вернется. Опять этот уголовник…

– Что случилось…с Антоном? – кинулась она к нему с расспросами, когда он вошел в дом.

– Плавал ночью. Не знал, что в этом месте браконьер поставил сети. Запутался и… – он замолчал.

– По крайней мере, это сделал не тот уголовник, – у Ани немного отлегло от сердца.

Иван скептически улыбнулся.

– Разумеется, не он… Только ты можешь объяснить, как лучший среди местных ныряльщиков мог утонуть в «неизвестной» браконьерской сети, если этим самым браконьером был он сам…

Аня помолчала.

– То есть сначала он «убрал» тракториста, а теперь еще и Антона?

– Не совсем… Сначала Антона. Он пропал почти сразу после «выписки» этого. Столько времени искали…

Какая жуть…

– Как же местные живут в таком соседстве? Встаешь утром и не знаешь, кто следующий?..

– Нет, «мирным жителям» можно не бояться уголовника. Ты никогда бы и не поняла, что он – убийца, если бы встретила его трезвым на улице. Он никогда не трогал «случайных» людей – только тех, с кем сводил личные счеты. Ну или по пьяни, конечно… Все знают, что тракторист и Антон перешли ему дорогу… В любом случае, вряд ли он когда-нибудь скажет, сколько человек убил на самом деле…

– Ты все время называешь его «этот» или «уголовник»… Как его зовут?

Гюнтер усмехнулся.

– Ты постоянно ищешь какую-то информацию, что-то раскапываешь во всех смыслах этого слова… А зачем тебе это? Ты уверена, что эта информация не будет для тебя лишней?

Аня насторожилась:

– Его фамилия?..

– Слушай, выкини его из головы и живи спокойно…

– Фамилия?!

– Нахимов.

– В смысле? Это тот самый, мой родственник из писем?..

– Он самый. Сын той старухи.

Аня судорожно переваривала информацию. Её родственник – убийца? Он виноват в гибели родителей Гюнтера? Прав был Ваня: иногда о родственниках лучше ничего не знать, чем знать такое.

– А ты ведь говорил, что у Нахимовых только ведьма живая осталась… А он сам, выходит, – мой троюродный дядя, что ли? – Аня не понимала, почему Гюнтер скрыл, что жив еще один Нахимов. Только ли потому, что само упоминание о нем было ему неприятно? Или он не хотел, чтобы Аня пошла к Нахимову со своими вопросами? Надо проверить…

– Интересно, а Нахимов знает что-нибудь про сокровища?

Гюнтер будто ждал этого вопроса.

– Ну сходи, спроси у него.

– Ну блин. Не обижайся. Ты же знаешь, что я чисто гипотетически спросила.

– Я уже ни в чем не уверен, уже не уверен…

– Сегодня Казанская – сказал Иван, открывая шторы на ослепляющих светом окнах. – Престольный праздник Ильинска.

Аня зажмурилась. Новый день пришел, есть шанс забыть все вчерашние неприятные разговоры, будто их и не было.

– Что значит «престольный»?

– Значит, главный религиозный праздник деревни. В каждой деревне он свой. Сегодня в Центре будут массовые гуляния. Все местные жители и гости «столицы» придут послушать поздравительные речи официальных лиц и выступления коллективов народного творчества!

– О как! Пойдем и мы? – предложила Аня. – Поздравительные речи – это тебе не закатывание катком дыр на дороге: пропускать нельзя!

– Пойдем, если хочешь.

– Ну, раз сегодня праздник – будем веселиться! Я хочу веселиться! – и она включила громкую музыку: «Навернопотомучто… Всё это моё чу-чувство…» Она стала скакать, танцевать и вертеть попой перед Гюнтером, который уютненько устроился в кресле и глядел на нее.

– Ты хотела недавно померить одежду из «новой коллекции»… Померь?

Аня остановилась.

– Может, не стоит?

– Я тут подумал: ты права, если всю жизнь хранить скелеты в шкафу, то к середине жизни их накопится столько , что вещи будет некуда складывать…

Аня внимательно посмотрела на него и не увидела хандры на его лице. Она осторожно открыла шкаф и достала с полки прямое желтое платье с белыми кармашками.

– О, 70-е! «В моде эпатаж с вызовом обществу: – вспомнилась ей статья о моде тех времен – яркие цвета, нестандартные принты, чудовищний клеш, бородатые мальчики…» Мода циклична, многое вернулось. – Она раскладывала на диване всю сокровищницу.

– Вот это надену. – Это было голубое платье в красный цветочек с юбкой-солнцем и широким поясом. Она быстро влезла в него и стала кружиться, так что юбка взлетала до ушей. – Почти как раз, только у меня для этого размера платья не хватает в некоторых местах…

Гюнтер подошел сзади и обхватил руками эти «некоторые места»:

– Кому не хватает? Мне хватает вполне…

– А теперь ты что- нибудь примерь.

– Да ну, не буду я…

– Давай, это весело! Померь!

– Не хочу… да и что, например?

– Ну, хотя бы вот эти штаны, – Аня достала из кучи смешные оранжевые клешеные брюки с высокой талией. – Тебе сильно пойдет. – Она села к его ногам и сама стала надевать их на него.

– Я сам. – Гюнтер взял цветастую тряпку из Аниных рук и стал впихиваться в штаны, которые оказались на пару размеров меньше нужного. Аня покатилась со смеху и стала помогать ему. Он вдохнул и штаны застегнулись.

– А у тебя, я смотрю, в некоторых местах, наоборот, перебор… Ничего, сейчас так модно! – и добавила подчеркнуто-гламурным тоном: – Это же fasion ! Будешь теперь так ходить на воскресную ярмарку!

Гюнтер выдохнул и пуговка от штанов покатилась по полу.