Православные церкви Юго-Восточной Европы (1945 – 1950-е гг.)

В 1968 г. завершилась история Русского лагеря Харилау, так как в этом районе началось массовое жилищное строительство и почти все постройки лагеря разобрали. Многие русские эмигранты к тому времени скончались или переехали в другие районы города, оставшихся поселили в построенном на средства Всемирного Совета Церквей 28-квартирном доме-общежитии[959], где содержание одиноких и малоимущих взяло на себя «Христианское общество девушек». Проживавшим там соотечественникам также помогали русские благотворительные общества из Америки, «Кулаевский фонд для оказания помощи русским старикам и детям во всем мире», «Восточноевропейский фонд» и другие подобные организации. На первом этаже дома располагалось и бюро Союза русских эмигрантов в Македонии и Фракии, который в 1980-е гг. насчитывал 33 человека (руководителем бюро был Александр Степурский)[960]

.

К сожалению, новый Русский дом находился далеко от церкви свт. Николая Чудотворца и св. вмч. Димитрия Солунского и его престарелым обитателям было сложно посещать богослужения. В конце 1980-х гг. Салоникская митрополия назначила настоятелем церкви греческого священника и службы на церковнославянском языке прекратились. Таким образом, Никольско-Дмитриевская церковь стала греческой, хотя на картах г. Салоники она до сих пор обозначается как русская, и горожане по-прежнему называют ее «экклезия руссики», то есть «русская церковь».

5. Русские общины в Румынии

27 марта 1944 г. советские войска вступили на территорию Румынии. Когда немецко-румынский фронт в Молдавии в результате разгрома в ходе ЯссоКишиневской операции окончательно рухнул, юный король Михай в союзе с представителями ряда политических партий и частью армейского командования 23 августа 1944 г. сверг И. Антонеску, маршал и министры его правительства оказались арестованы. В тот же день было создано коалиционное правительство национального единства, вскоре объявившее войну Германии[961].

В этой связи Патриарший Местоблюститель Русской Православной Церкви митрополит Алексий (Симанский) в конце августа выпустил обращение «К духовенству и верующим румынского народа»[962]

. Интересно упомянуть, что после вступления Румынии в войну с Германией глава Средне-Европейского митрополичьего округа Русской Православной Церкви Заграницей митрополит Берлинский и Германский Серафим (Ляде) заступился за румынского священника Михаила Штефирцу, служившего в часовне Баден-Бадена. 20 сентября 1944 г. он отправил в Рехсминистерство церковных дел письмо с просьбой не снимать о. Михаила с должности, и 26 сентября эта просьба была удовлетворена[963].

30 августа 1944 г. советская армия вступила в освобожденный в ходе восстания 24–29 августа Бухарест. 12 сентября в Москве произошло подписание соглашения о перемирии между Румынией и СССР, в результате которого была восстановлена советско-румынская граница по состоянию на 1 января 1941 г. Таким образом, Бессарабия и Северная Буковина вновь вошли в состав СССР, и на их территории была восстановлена юрисдикция Московского Патриархата.

Отношения между Румынским и Московским Патриархатами были восстановлены еще до окончания Второй мировой войны. Румынская делегация во главе с епископом Арджешским Иосифом участвовала в заседаниях Всероссийского Поместного Собора 31 января – 2 февраля 1945 г. в Москве. Вскоре в газете «Известия» были опубликованы послания Патриарха Никодима[964]. 12 мая того же года в Румынию приехала делегация Русской Православной Церкви во главе с епископом Кишиневским и Молдавским Иеронимом (Захаровым), которая была принята руководством страны. В 1945 г. в Румынии также дважды побывал проездом епископ Кировоградский Сергий (Ларин)[965].

К этому времени единственная не старообрядческая русская церковь в стране – бывший российский посольский храм свт. Николая Чудотворца в Бухаресте – находилась в чрезвычайно запущенном состоянии. В своем отчете от 17 мая 1945 г. осмотревший этот храм 7 апреля епископ Сергий (Ларин) писал председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову: «Мы посетили две церкви, одну румынскую, одну русскую (бывшую посольскую). Последняя в полном беспорядке, чудная живопись в “васнецовском” стиле, но покрытая копотью, я подумал, хорошо было бы снова создать русскую церковь в порядке церковного подворья русского (представительства) в Бухаресте»[966].