Православные церкви Юго-Восточной Европы между двумя мировыми войнами (1918 – 1939-е гг.)

В январе 1918 г. русская дивизия официально была расформирована, солдатам объявили, что они поступают в распоряжение французского правительства, и значительная часть их продолжила воевать на Салоникском фронте[1277]. Так, например, 14 марта 1918 г. российское консульство в Салониках переслало своему корреспонденту на Афоне А.А. Павловскому письмо командира 2-й Особой пехотной дивизии генерал-майора Тарановского от 10 марта с предложением русскому афонскому монашеству «прийти на помощь соотечественникам». Генерал писал, что большая часть рабочих батальонов, сформированных из бывших частей дивизии и остающихся в тылу Восточной армии, не имеет военных священников, и просил направить в Верию для соответствующей службы семь афонских иеромонахов, обещая им питание и небольшое денежное вознаграждение. 26 марта А.А. Павловский в письме игумену Мисаилу попросил назначить нескольких кандидатов, отметив, что к этому времени ряд иеромонахов Руссика уже обслуживали религиозные потребности солдат на Салоникском фронте

[1278].

Это обращение было исполнено. По просьбам командира 2-й Особой пехотной дивизии и российского генерального консула в Салониках Собор старцев Свято-Ильинского скита также отправил для обслуживания духовнорелигиозных потребностей русских частей иеромонахов Павла (Закутнева) и Дамиана (Полущука)[1279]

.

Всего за годы Первой мировой войны в российскую армию было мобилизовано около 700 русских афонитов (в том числе из Руссика более 100), и назад на Святую Гору из них вернулось лишь несколько десятков человек. Первые призванные в армию насельники Руссика вернулись в свою обитель летом 1918 г. В конце весны было принято решение демобилизовать из русских частей на Балканах солдат старших возрастов, и 23 мая А.А. Павловский написал об этом настоятелю Свято-Пантелеимоновского монастыря игумену Мисаилу, приложив проект прошения на имя начальника русской военной базы полковника Эверса о возвращении монахов, отправленных на Салоникский фронт. 2 июня игумен отправил подобное прошение генерал-майору Тарановскому, и вскоре несколько насельников вернулись в монастырь[1280].

Возвращение других демобилизованных монахов продолжалось до конца 1920 г., так как они были вывезены англичанами вместе с некоторыми российскими частями в Египет. Таким образом, русские священнослужители, и прежде всего афонские иеромонахи, много сделали для окормления и укрепления боевого духа сражавшихся на Балканах российских войск, внеся вклад в общую победу.

Уже вскоре после заключения в ноябре 1918 г. перемирия между странами, воевавшими на Салоникском фронте, из Греции в Россию выехало более 11 тысяч солдат и офицеров бывшей 2-й Особой пехотной дивизии. Однако в Греции продолжали оставаться сотни российских военнослужащих, не пожелавших возвращаться на родину, а также раненых и больных, находившихся на излечении в русских, английских, французских госпиталях. Часть из них в дальнейшем стала постоянными жителями страны и влилась в российскую диаспору, которая вскоре начала быстро расти.

После революционных событий 1917 г. и поражения Белой армии в Гражданской войне в Грецию прибыло значительное количество российских эмигрантов. Первая заметная группа беженцев прибыла в Грецию в апреле 1919 г. вместе с эвакуированными с Юга России греческими войсками. Затем стали регулярно приходить корабли с ранеными солдатами и офицерами Белой армии. В частности, 6 марта 1920 г. в Пирей из Новороссийска прибыл приспособленный под госпитальное судно пароход «Херсон», имевший на борту 1042 раненых и больных. К середине мая 1920 г. общее число эмигрантов достигло 3500, из них около 2000 в Афинах (в том числе 1000 военнослужащих) и около 1500 в Салониках (из них 944 солдата и офицера)[1281].

17 ноября 1920 г. в Грецию после семилетнего отсутствия с разрешения премьер-министра Е. Венизелоса, который за три дня до этого потерпел поражение на выборах, вернулась вдовствующая королева-мать Ольга Константиновна. Следует отметить, что последние годы ее жизни были омрачены рядом трагических обстоятельств. После убийства в 1913 г. мужа короля Георга I взошедший на престол сын – король Константин резко изменил политическую ориентацию, сблизившись с Германией. Незадолго до начала Первой мировой войны Ольга Константиновна вернулась в Россию, где работала в госпиталях, помогая раненым. В тот период королева проживала в Константиновском дворце (в Стрельне, под Петроградом), после революции 1917 г. потеряла убитыми от рук большевиков многих друзей и родственников.