Праздник Святого Йоргена

— Хранитель сада! Усыпьте лестницу розами!

— Гроссмейстер! Священная лестница усыпана розами.

Три удара гонга, оркестр исполняет бравурный марш. Господа первосвященники встают и с молитвой уходят в боковые врата.

Гроссмейстер остается один на опустевшей паперти. Он делает несколько шагов и опускается на колени. Подбегают служки и надевают на коленопреклоненного гроссмейстера роскошный плащ из сверкающего как снег белого шелка, затем белую шапочку, белые туфли и подают ему белый посох.

Музыка умолкает.

Гроссмейстер весь в белом торжественно выступает вперед, знаком требует тишины и провозглашает:

— Итак, сейчас вам всем будет бесплатно явлен чудотворный плащ святого Йоргена. Тот, кто пожелает прикоснуться к плащу, пусть обратится в контору соборного секретаря и сдаст ему кружку святого Йоргена с установленной законом суммой денег. Новые кружки с соборной печатью можно купить там же сегодня и в течение двух последующих дней. Так откройте же… Ах да, пока я не забыл: те, что стоят в задних рядах, не напирайте слишком на передние, а то опять покалечите друг друга, как в прошлом году. Кроме того, соборный капитул строжайшим образом запрещает богомольцам влезать на деревья, ведь можно повредить кору, листву и ветви. Так что слезайте, а кто не слезет…

Откройте же священные врата!

Играет музыка, звонят соборные колокола, и паломников охватывает суеверный ужас. Главные врата открываются, и на лестницу выбегают пестро одетые мальчики и девочки с розами и кадильницами. Они радостно поют:

Малиновому звону внимает весь народ,и капитул священный выходит из ворот.На лестнице крутой —плащ Йоргена святой,тот, что со злобной браньюбыл предан поруганью.

Из темноты собора один за другим, словно привидения, появляются первосвященники в белых одеяниях, в высоких золотых шлемах и с длинными золотыми копьями. Они несут синевато-зеленый плащ, весь запятнанный кровью, а гроссмейстер стоит на коленях, воздев к небу руки и творя молитву.

И все паломники, как один, падают на колени. Женщины громко рыдают, мужчины тоже всхлипывают.

Гроссмейстер поднимается с колен и, впадая в экстаз, восклицает:

— Словно облака, проносятся над землей тысячелетия, но невзирая на бури времени соборный капитул неусыпно и стойко охраняет плащ святого Йоргена. О благочестивейшие братья мои первосвященники! Снимите же ваши шлемы, сложите ваши копья и помогите мне призвать нашего великого святого, странствующего по земле.

Господа первосвященники преклоняют колена, а гроссмейстер громогласно восклицает:

— О наш святой покровитель, где бы ты ни странствовал сейчас, услышь призыв наш: святой Йорген!

— Я здесь, — неожиданно отзывается кто-то, В толпе паника.

— Святой Йорген!

— Я здесь, — повторяет все тот жи голос, и толпа видит человека, который быстро пробирается в толпе коленопреклоненных паломников.

— Святой Йорген! — рычит гроссмейстер как разъяренный медведь.

— Я здесь, — кричит в ответ Микаэль уже у самой лестницы. — Да, это я! Вы сохранили мой плащ? — И прежде чем кто-либо успевает опомниться от страха, он уже стоит па ступенях священной лестницы.

А вокруг него бушует буря возмущения и гнева. На дерзкого святотатца обрушивается град проклятий.

— Он идет по священной лестнице!

— Он берет плащ!

— Безрассудный пес! Разве ты святой Йорген?

— Это мой плащ! — восклицает Микаэль. — Я Йорген, и я вернулся к вам…

— Он лжет! — визгливо кричит Тобиас.

— Хватайте его! — приказывают первосвященники страже.

— Я лгу?! — Это крик отчаяния. — Дерзните же коснуться меня, собаки!

Божусь, если вы опять изгоните меня, как в мою брачную ночь триста лет назад, то я вернусь в третий раз и камня на камне не оставлю от вашего города.

— Это Йорген, — бормочет Тобиас.

— Это его голос, — кричит толпа. — Вестимо, это Йорген, лучший друг бедняков.

Тут поднялся такой шум и гам, что гроссмейстер совсем растерялся, и момент был упущен.

Тогда решил вмешаться главный капеллан. Он грубо отталкивает гроссмейстера в сторону и кричит, презрительно глядя на толпу:

— Да вы рехнулись? Святой Йорген мертв и лежит в могиле.

Весьма грубый промах, и Микаэль мгновенно пользуется этим.

— Я мертв?! — насмешливо кричит он и, сжав покрепче посох, с размаху бьет своего дорогого родителя по лицу; посох раскалывается, а главный капеллан, шатаясь, отступает на несколько шагов. Лицо святого искажено ненавистью и гневом.

— Ну что, по-твоему я все еще мертв? — яростно наступает Микаэль на оглушенного первосвященника. — Ничего, ты сейчас убедишься, что я жив, и еще как жив, мерзавец, старый прелюбодей!

Паломники, гроссмейстер, первосвященники, герольды, служки, музыканты — все ошеломлены этим страшным взрывом ненависти, испепеляющей как вулканическая лава.

И тогда старый Тобиас бросается вперед и вопит, содрогаясь всем телом, словно он сам получил взбучку:

— Коли ты святой Йорген, то сотвори чудо! Сквозь толпу протискивается Франц и ковыляет на костылях к святому Йоргену.