Преданный пес

По обочине обитатели башни вырыли нехилые рвы, вбив в них всякий стальной хлам вперемежку с обычными заостренными кольями. Ну, все правильно, не объехать, только останавливаться. Из-за умершего и чадящего «медведя» башня была невидна, потому никто к нему и не набежал, сидели и ждали – когда сам доберется. И что теперь делать? Назад? А куда, если там все равно уже собираются Братья, злые как черти из-за гибели товарищей?

Засада… Впереди, за мешками с песком и в бойницах башни, когда-то бывшей просто украшением для придорожного кафе, неизвестные «таможенники». Позади неизвестно чего желающий автожир летунов. Отлично…

Позади рыкнуло, басовито и вызывающе. Зуб, сглотнув, посмотрел в зеркало.

«Медведь» Воронов, тот самый «фред-фрейтлайнер», догнал его. Не отпустил, вцепился в след и почти настиг. Маневра на трассе хрен, вот и разгонялся, идя на таран. Не было печали, как говорится. Стоп… а кто у нас там за рулем?

Михан, вот кто. Он Зуба всегда терпеть не мог, и сейчас явно наслаждался. Размазать бабского прихвостня, столько лет за юбкой сестры прятавшегося, а потом сбежавшего к волосатому ублюдку, укоковшему Чифа… Так и есть. Но факт в другом.

Михан – тупой мудак. И головой, в основном, жрет, блюет, матюгается и бухает.

И это есть хорошо.

Зуб поддал, но не торопясь. Повилял вправо-влево, газанул, чтобы с копотью, приманивая и типа трусливо убегая. План появился. Тупой и, процентов на семьдесят, если не больше, смертельный. Только деваться ему некуда, действовать пора.

«Медведь» нагонял, разогнавшись почти до своего предела. Давай, братишка, притопи еще… Зуб скалился в зеркало. Поднажми, Михан, прижми меня, ушлепка, раскатай кишки своей махиной, жми!

Михан не подвел, жал, как в последний раз. Огромная стальная торпеда летела вперед и плевать им всем хотелось на башню со стволами и рогатку. Обломятся, ублюдки, здесь Вороны хозяева. Не верите? Посмотрите на шесты с черепами и красными охвостьями. На то и расчет.

Таран-отбойник разрезал воздух метрах в пяти от бампера «ласточки». Рогатка вырастала впереди, а ее хозяева, не выдержав, пару раз пальнули. Вручную рубленой картечью, не иначе. Сноп искр, выбитый из переднего щита девятки, только подтвердил мысли после густого дыма.

Зуб бросил машину в разворот и выжал ручник почти у самой рогатки, вежливо пропуская «медведя» вперед. Понятно, такого фокуса от него Михан и остальные точно не ждали. Да только и он за полгода научился очень многим фишкам. Прямо как сейчас.

Металл столкнулся с металлом с лязгом, грохотом и скрежетом. Рогатку сорвало, выдрав опоры, бросило в сторону, по дороге снеся кого-то из замешкавшихся хозяев. Звонко чавкнуло и, мелькнув в воздухе, откуда-то прилетело что-то длинное, с хрустом пробив отбойник «медведя» и войдя в двигатель.

«Фред» тяжело охнул, заскрипев колесами и останавливаясь. Саму фуру, везущую расчеты и безоткатки, бросило на тягач, внутри загрохотало, глухо ударяясь о переднюю стенку. Спустя пару мгновений рвануло, разнося шаланду изнутри, раскрывая ее горячими и дымящимися лепестками.

Зуб сдал назад, бешено крутя баранку и разворачивая машину. Покатился вперед, пока никто не опомнился, впритирку с чадящей боевой колесницей. Почти проехал, когда из кабины, почти мешком, но удержавшись, вывалился Михан. Тощий, длинный, в коже с головы до ног, с татуированными руками, торчащими из рукавов теплой безрукавки. Половину лица как пожевали гнилопсы, оставшийся глаз бешено вертелся, а в руках у водилы оказался АКСУ. С него-то он и влупил очередь вокруг, нелепо качаясь и поворачиваясь, пока не услышал звук двигателя. Зуб воткнул газ до упора, рванув с места и наплевав на скрежет с правого борта. Пули ударили по щитку, закрывавшему стекло, срикошетили и…

Нос «ласточки» врезался в Михана, сломал пополам, отбрасывая вверх и назад. Колеса ощутимо проехались по нему, захрустели кости, и Зуб понесся дальше, выбираясь из ловушки, дыма сгорающего «медведя» и неизвестности впереди.

Ему повезло.

В фуру прилетела огромная стрела из арбалета совершенно диких размеров, закрепленного на станине. И его как раз сейчас перезаряжали. Крутили ручки барабана, оттягивая тетиву, сделанную из каната.

«Ласточка» проскочила мимо, угрожающе вильнув к орудию и снеся пирамиду из ящиков, защищающих его. Кто-то завопил, явно придавленный тяжелым, один деревянный прямоугольник от удара отлетел в расчет, сбив с ног человека. Тетива лопнула, хлестнув концами кренделя с еще одной стрелищей в руках.

Зуб выжал сцепление, переключаясь на последнюю, машина послушно рванула вперед, походя снеся тележку и шуганав двух заморенных лошадок у коновязи.

Мотор тихо мурчал, разгоняя девятку, но только что-то мешало порадоваться, в какой уже раз за сегодня, случившемуся. То ли позабытая мысль, то ли…

Клекот свалился с неба. Мелькнуло, просвистев сбоку и расплескалось жарким рыже-черным цветком. Автожир, чуть гудя винтами, прошел сверху, устремился вперед, начиная закладывать петлю для нового захода на цель.

Глава восьмая. Глупость, подлость и пот