Предатель ада

Чтобы завладеть всем, нужно стать всем. Нас вовлекают в потоки путников, струящихся по улицам, в гирлянды изменчивых лиц, в возвышенную изнанку обыденного: мы видим старика, который роняет очки в сырую траву, а затем падает и умирает. Течение уносит нас от него, мы видим крупным планом божью коровку, сидящую на одном из стеблей, и ее мордочку, вытаращенную не по-людски, и вот она с хрустом расправляет крылья, и мы разделяем с ней ее полет. Мы видим небо, заполненное летающими аппаратами. Мы видим парящую куницу. Мы видим безутешное счастье, воплощенное в образе живого дирижабля. Мы видим город с высоты, насекомое садится на стекло окна, там девочка вбегает в кабинет отца, стремительно хватает тяжелый стеклянный шар, выбегает на улицу (сонно развевается ее оранжевое платье). Она бежит по автостраде, роняет шар, и шар разбивается в сверкающие осколки. Один из осколков попадает в ладонь гангстера, убегающего от погони. Гангстер сжимает осколок в руке (на счастье), сжимает так сильно, что темная струйка крови скатывается меж пальцев, ветер бросает капли на белую стену, проносятся разгоряченные полицейские, они врываются в дверь ночного клуба, толкая татуированных девушек и парней. Мелькает темный закуток, где свилась парочка, и вот полиция среди танцующих — в этот миг электрическая молния пробегает по телам на танцполе, заставляя всех изогнуться в одном порыве, заставляя все руки взметнуться, так что уже не множество людей, а одно совокупное существо, напоминающее лес в грозу, мечется здесь в экстазе…

В 2080-е годы, когда новые вооружения приобрели чрезвычайно гротескный характер, были созданы два гигантских военных робота-разрушителя по имени Бивис и Батт-Хед. Они появлялись над городами, два колосса в коротких штанишках из титанического сплава, с хихиканьем топтали и давили ногами мосты, разбивали в пыль небоскребы, как зверские дети пинками разрушают муравейники. При этом они обменивались шутками в своем духе (в них ввели соответствующую программу). Как-то раз, когда они увлеченно разрушали очередной большой город, их глаза-локаторы засекли убегающее из-под их убийственных ступней существо — тоже довольно огромное, величиной с полнебоскреба, но по сравнению с Бивисом и Батт-Хедом оно казалось мелким. У этого существа имелась ярко светящаяся голова (настолько ярко сияющая, что оставалось неизвестным, какой она формы), тело напоминало скачущего кузнечика, но вместо крыльев за существом влачились две колоссальные цепи, к которым были прикованы гроздья мраморных обелисков, напоминающих формой египетские стелы. На бегу это существо со страшной силой и страстью мотало и вращало цепями с прикованными обелисками, пробивая себе страшный коридор в городском пространстве. Видимо, им встретился более мелкий робот-разрушитель предшествующего поколения.

— Hey, Beavis, — раздался громовой голос Батт-Хеда. — Look at this shit! What a fuck is this?

— He-he-he… Hey, But-Head, I don’t know, what is this. But it sucks! — от резкого голоса Бивиса во всем городе вырубилось электричество.

— Listen, Beavis. I know, what it is. It’s Grigorij Efimovich, Russian destroyer, model 2074.

— It’s cool! Yeah. Let’s make this shit flat!

Гигантская нога Батт-Хеда вдавила Григория Ефимовича глубоко в землю, превратив его в плоский металл и мраморное крошево. От этой лепешки разбегались в разные стороны сотни более мелких роботов, вращающихся на бегу, как раскаленные пружины.

1997–2012

Кентавр и русалка

В данном рассказе будет кратко описано событие, возымевшее огромное влияние на жизнь множества людей. Впрочем, не станем скромничать: не только людей. Следует смело говорить о других существах. Животные, насекомые, растения. Особенно цветы. Цветы стали другими после того события, о котором пойдет речь. Ароматы усилились, пьянящее воздействие нежных запахов, льющихся с изогнутых лепестков, сделалось еще более пьянящим — цветы превратились в микропланеты, охваченные «сладостным безумием».

Да, многое в мире изменилось после события, к описанию коего мы собираемся трепетно приступить. При этом это влиятельное событие само по себе оказалось скромным, совершенно незаметным.

Вначале, впрочем, стихотворение: