Предатель ада

Каждое событие обладает своими каскадами и шлюзами, своими внутренними ускорениями и торможениями. Имелся и внутри данного СОБЫТИЯ некий шлюз, принявший почти античную форму: шлюз начинался с пустынной местности (эта пустыня была вводными воротами шлюза), по которой кентавр скакал в своем первозданном облике, будучи наполовину конем, наполовину цыпленком. Затем его перебросило в берлинский садик, только это был садик не в земном, а в небесном Берлине, где некая девочка (в тот момент кентавр был не в силах узнать русалку) рисовала цветы акварелью. Она взмахнула кисточкой, которая сразу же превратилась в нож, — и с этого видоизменяющегося предмета серия рубиновых брызг хлынула на миры…

Событие осталось тайной, скромной и незаметной тайной, зато последствия этого события, как мы уже говорили, оказались грандиозны — вскоре рухнула Берлинская стена, обрушился принцип двойственности. Только после этого Чикен осознал, что он был кентавром в теле другого кентавра — Берлина. Только после этого Аллочка осознала, что она была русалочкой в теле другой гигантской русалки — Европы. И тут вдруг Берлин перестал быть кентавром, Европа перестала быть русалкой…

Единство брякнулось на Европу как снег на голову. Ароматы цветов сделались сильнее…

Чикен вернулся в Англию, получил наследство, разбогател, раздобрел, подобрел. Более он уже не цыпленок и не кентавр, а сэр Уолтер Уинтерспун (Зимняя ложка). Одевается с ног до головы в серый твид. Два раза неудачно покушался на собственную жизнь, а ныне пьет гранатовый сок, играет в боулинг, женился на чернокожей красавице. О нем можно сказать:

Он целует девочку ночами,

Огражден от мира ее смуглыми плечами.

В клубе «Дервиш» вы можете встретить его румяное, счастливое лицо. Аллочка Бленская вернулась в Россию и вступила на путь добра. Помогает бедным, больным, а также здоровым и богатым. Более она уже не русалка, а скорее ангел. В честь этой трансформации она заказала себе золотое платье под названием «Ангел, съевший русалку». Только цветы все безумствуют в садах, огородах, лесах.

Закончим стихотворением:

Цветы безумия, цветы краснее крови -

Они как след болезненной любови.

В них утопает то белянка, то смуглянка,

Средь них теряется смущенная беглянка.

И дева летняя, вдруг надкусив батончик,

Среди цветов набросит капюшончик,

Чтоб сделаться таинственным грибком,

Что сам с собой отныне не знаком.

Пускай британец любит русскую русалку,

Но на экзамене не вытащить шпаргалку,

А если вытащить из тухлого кармана,

То в ней лишь мат и ругань капитана.

И нет русалок, нет теперь кентавров,

Лишь млечный лабиринт и хохот

минотавров,

Но стены рухнут под давлением цветов.

Стань цветоедом, будешь вечно весел

и здоров!

Запах гиацинта напоминает подготовку к празднику, которая сама по себе гораздо веселее праздника.

2011–2016

Мой путь к Белоснежному Дому