Предатель. Ты врал мне годами (СИ)

— Но в этом только ты виноват, — держу его взгляд. — Мне тоже не нравится, если что, но…

— Но да, — усмехается Богдан и разводит руки в стороны, — так жить больше нельзя.

— Именно, — медленно киваю я.

Я могу сейчас фыркнуть или даже с криками возмутиться, что Богдан офигел и что встреча наших детей с Доминикой — не моя проблема, но что-то во взгляде Богдана меня останавливает.

Злющий как черт он смотрит мне прямо в глаза и ждет от меня той женской поддержки, которая направляет мужчин по пути совести.

— Если они хотят, то ты не можешь им запретить эту встречу, — мой голос неожиданно становится спокойным и ровным. — И так будет правильно.

— Для кого правильно, Люба? — с угрозой уточняет Богдан.

— Для тебя, — вздыхаю я.

У него дергается верхняя губа.

— Она для меня проблема. Не дочь, — с честной агрессией отвечает он.

— Нет, — мне все тяжелее и тяжелее выдерживать его взгляд. — Это не проблема, Богдан.

Проблемы тебя никогда не пугали. Доминика — не проблема, — повторяю я, — она — твоя вина.

Молчит и не моргает.

— И твои дети, — я подхожу к нему и заглядываю в его темные и горящие как в лихорадке глаза,

— готовы разделить с тобой эту вин]. И я ее с тобой разделила.

Понимаешь?

Я отступаю, но он хватает меня за запястье. Сжимает его до боли, вглядываясь в мои глаза.

— Пусти. Мне больно.

Его пальцы — сухие и теплые, и через них я чувствую агрессивную растерянность Богдана.

— Все могло быть проще, — его хватка слабеет.

— Увы, — сглатываю и вытягиваю руку. — Да, сложно, но лучше уж так, чем сидеть за ужинами, улыбаться и играть роль идеального мужа и отца.

Глава 56. Я пойду!

Этот мерзавец со своей хитрой гадиной решили лишить меня дочери. Вот уж точно друг друга стоят.

Богдан откупался деньгами, а эта дрянь Люба готова сыграть для Доминики мамочку, лишь бы не потерять мужа. Какая же она жалкая! Никакой гордости!

А моя дочь?

Готова кинуть меня!

— Никаких встреч! — рявкаю я. — Ты совсем ополоумела! Кто они тебе?!

— Брат и сестра! — упрямо взвизгивает Доминика. — Вот кто!

Швыряет в стену подушку и в ярости смотрит на меня:

— Я пойду!

— Вот как?! — охаю я. — А, может, ты еще попросишь, чтобы эта пузатая мразь тебя удочерила?!

— У меня есть брат и сестра! — Доминика кричит. — Я всегда хотела брата и сестру! Хотела папу!

Хотела нормальную семью! А ты для чего меня родила?! Для денег! Для квартиры! Машины!

— Не смей на меня орать!

— А я буду! — топает ногой. — Ты меня использовала! Я не просила тебя меня рожать! Ты сама решила! Сама и никого не спросила!

Я теряю власть над дочерью. Она уже здоровая кобыла, которая становитсянеуправляемой и неадекватной истеричкой.

— Кого и использовали, то это меня! Меня! — подхожу к Доминике и грожу ей пальцем. — Твой папочка и использовал! И ему все равно на тебя! Он сам это сказал! Он тебя не любит!

Доминика замирает. В ее глазах вспыхивают слезы. Глупая девчонка. Что она знает о жизни?

Неужели верит, что Богдан и Люба примут ее в семью? Что их дети будут для нее заботливыми братом и сестрой?

Что за бред?!

— Отстань от меня! — выкрикивает Доминика, толкает меня и выбегает со слезами из комнаты. —

Это ты виновата!

— Я виновата лишь в том, что любила его! — следую за ней.

Подумываю завернуть в спальню, достать из комода ремень и отхлестать мелкую заразу до синяков на ее тощей заднице. Может, тогда образумится?

— Любила?! — Доминика в коридоре разворачивается ко мне и смеется в истерике.

— Ты поэтому на сайта знакомств сидишь?! Ты меня дома одну ночами оставляла и бегала к хахалям!

— Не было такого!

— Было!

— А я не должна была твоего папашу ждать годами и держать целибат!

— Если ты кого и любишь, то только деньги! — верещит Доминика. — И ты боишься, что скоро денег не будет, да?! Он тебе платил за ложь, а теперь обо мне знают! Он больше не скрывает меня!

Меня начинает трясти от холодной злобы. Да как она смеет мне говорить подобные обвинения!

— Ты ни дня не работала! — продолжает кричать Доминика. — И ради денег ты и меня обманывала, лишь бы не потерять содержание!

— Немедленно замолчи!

Все рушится, и виновата в этом Люба. Это она решила вывести из тени мою дочь назло мне и показать Богдану какая она святая овца.

Это ее инициатива познакомить наших детей, потому что Богдану проще дать денег, оплатить отпуск или сделать перевод на мой счет.

Эта пузатая сучка решила лишить меня тех средств, на которые я имею полные права, и ради этого она перетянет глупую Доминику на свою сторону.

— Когда меня нашел этот мерзкий старик, то я ему не поверила, — Доминика зло щурится на меня, — не поверила, что он знает моего отца.

— Как он вообще узнал о тебе? Как нашел тебя?!

— Он следил за ним! Господи, мама, не будь такой тупой! Его помощник, например, с тобой встречался и деньги передавал! — Доминика закатывает глаза, всплеснув руками.

Я совсем не удивлена тем, что отец Любы не стал действовать через меня. Он понял, что раз я пятнадцать лет молчала и не показывалась, то и сейчас не стану идти против Богдана в желании быть честной и без денег.