Предатель. Ты врал мне годами (СИ)

Раз я сказала, что вздремну, то я так и сделаю, а Богдан пусть сторожит мой сон. К тому же нам пора с ним побыть друг с другом в тишине и пообщаться на уровне более тонких материй.

Если я сейчас засну, то я все еще чувствую безопасно с Богданом. Значит, для сердца он все еще родной и любимый, а не чужой предатель.

Дремота обнимает меня мягкими объятиями и утягивает меня в теплые размытые грезы. На кожаном диванчике под задумчивым взглядом Богдана я засыпаю, и тревога о детях окончательно отступает.

Они справятся. Аркаша и Света у нас — хорошие и добрые, пусть иногда они и хотят потрепать нам нервы капризами и истериками.

Не знаю, к чему мы в итоге придем. К разводу или нет, но я точно могу сказать: наши дети не отвернулись от Богдана и не позволили исчезнуть детской привязанности и любви.

Они не отказались от прошлого, в котором Богдан был любящим, заботливым и терпеливым отцом, и приняли то, что он — живой человек со своими темными тайнами.

Я бы не хотела, чтобы мои дети жили с ненавистью к отцу за его обман. Она бы их разрушила.

Сквозь сон чувствую пинок в животе. Наш третий малыш будто подбадривает меня и соглашается с моими мыслями, что его папа хоть и козел, но любимый.

Да, любимый, и мне нет смысла переубеждать себя в обратном. Я не отказываюсь от этой правды.

Я люблю Богдана и буду любить даже после развода, и только любовь не позволила мне утонуть в гневе, ярости и обиде. Именно она заставила поверить в то, что в Богдане есть еще лучик света и что ему надоело жить во лжи.

Только любовь помогла мне увидеть в Доминике одинокую девочку, которая тогда при нашей встрече под оскорблениями прятала крик о помощи и о тоске.

Сквозь сон я сладко причмокиваю и с мычанием еложу головой по мягкому подлокотнику. Я

выныриваю из теплой и уютной дремоты и возвращаюсь в реальность.

Приоткрываю глаза. Богдан смотрит на меня и не моргает, будто вошел в какой-то наркотический транс, и меня это даже немного пугает.

— Сколько времени прошло? — хрипло спрашиваю я в попытке оживить Богдана, который сейчас похож на мрачную восковую фигуру. — Долго спала?

Богдан молчит около минуты, прикрывает веки и шепчет, ослабляя галстук на шее:

— Если бы не ты, все было бы иначе…. — сводит брови вместе до глубокого излома на переносице. — Я был бы другим человеком…

— Каким? — едва слышно спрашиваю я.

— Плохим человеком, — шумно выдыхает он. — И очень жестоким.

Он хочет сказать еще что-то, но в кабинет вваливается громкий Аркадий:

— Бросили нас и сбежали? Или это было стратегическое отступление?

— И кажется, — за ним показывается тихая и хмурая Света, — нас не ждали, Аркаш. мы помешали.

Глава 59. Мне больно

— Тогда пошли выпьем кофе, раз мы помешали, — Аркаша разворачивается и хочет торопливо ретироваться, но я не даю это сделать.

— Стоять, — зеваю и прикрываю рот ладонью. — Рассказывайте.

— Да было бы что рассказывать, — Аркаша разводит руки в стороны. — Света и Доминика сначала посрались, а потом обе разрыдались.

— Заткнись, — шипит Света.

— Потом Доминика раз десять назвала папу козлом, — Аркаша чешет висок, — раз пять повторила, что ненавидит его и что он будет гореть в аду, потом опять сцепилась со Светой и опять были слезы.

Света скрещивает руки на груди и смотрит перед собой заплаканным глазами.

Богдан сжимает переносицу:

— И что в итоге?

— Потом и мне прилетело, — Аркадий пожимает плечами, — и опять свелось к тому, что ты козел и урод.

— Понятно, — сдержанно отвечает Богдан, — и да, справедливо.

— Потом опять слезы, когда Света написала ей на бумажке свой номер телефона…

— Ты дала ей свой номер телефона? — удивленно кошусь на Свету.

— Да, — на меня не смотрит и хмурится.

— Зачем? — интересуется Богдан.

— Не знаю! — рявкает на не Света. — Что ты пристал?! Настрогал мне сестру, а теперь спрашиваешь, зачем ей мой номер телефона?! Чтобы звонила мне! Жалко мне ее стало! Дура такая! — брызжут слезы из глаз. Прижимает ладони к лицу, — и еще…

— Да, она ее на свадьбу пригласила, — вздыхает Аркаша.

— Что? — Богдан медленно и недоуменно моргает.

— Да! — Света опять в гневе смотрит на него. Сжимает кулаки. — Вырвалось, блин!

Не знаю зачем! Так получилось! Вы-то сбежали!

— Только Доминика отказалась, — Аркаша скрещивает руки и вальяжно приваливается к стене.

Смотрит на Богдана, — потому что там будешь ты. Она тебя явно невзлюбила, пап.

Богдан массирует переносицу:

— Ожидаемо.

— Пригласила Доминику на свадьбу? — сажусь. — И не обсудила это с Андреем?

— хмыкаю. — Ему вряд ли это понравится.

— Мам я знаю что он тебе звонил, — света переводит на меня сердитый взгляд, — и знаю, что разговор у вас не задался. Да, ему не нравится, что объявилась Доминика, но… ему некуда деваться. Он даже хотел сегодня со мной пойти, но… короче, мам, еще пара дней и он примет то, что у меня есть сестра.

— А ты сама этот факт приняла? — тихо интересуюсь я.

— Я это факт можно не принять? — усмехается она. — Принимаю я или нет, но Доминика была и будет. А он, — вскидывает руку в сторону Богдана, — ее отец.

Лучше бы, — вновь она смотрит на меня, — ты мне сестру родила, но увы и ах.