Предательство истины

По мере того как мы пробирались по заваленным обломками коридорам, мы знакомились с персоналом больницы. Многие из сотрудников, которых мы встретили, стали непосредственными свидетелями того, что здесь происходило. Врачи, медсестры и санитары, которые посвятили себя спасению жизней, оказались в самом центре военного конфликта. Несколько мучительно долгих месяцев они прожили в подвалах больницы, совмещая свою профессиональную деятельность с заботой о семи сотнях мирных жителей, которые вместе с ними укрывались в холодных стенах этого здания.

Они поведали нам ужасающую своей бесчеловечностью историю. Украинские военные, продемонстрировав полное пренебрежение жизнью людей, которых они должны были защищать, фактически взяли в заложники семьсот гражданских и не позволяли им покинуть подвалы больницы. Это были не солдаты противника, а самые обычные люди, которые волей судьбы оказались посреди поля боя: пациенты, получившие ранения в результате продолжающегося конфликта, мирные жители, случайно попавшие в эту ловушку, и медицинский персонал, который даже в таких тяжелых условиях не нарушил клятву Гиппократа.

Мы осмотрели подземную тюрьму, где они вынуждены были выживать. Все вокруг напоминало о том, как тяжело проходили дни и ночи этих несчастных людей: спальные места на жестком холодном полу, скудный рацион, который они вынуждены были делить и экономить, – это не жизнь, а лишь жестокая пародия на нее. На эти месяцы подвал стал их домом, резко контрастирующим с той Волновахой, которую они знали, – оживленным городом с шумными рынками и парками, наполненными звонким детским смехом.

Врач Волновахской больницы показывает мне подвалы, в которых вынуждены были жить, ходить в туалет и готовить пищу 700 человек. Больше похоже на сцену из фильма ужасов

По злой иронии судьбы украинские военные обнаружили на территории больницы склад медицинских препаратов. Ворвавшись в него, они принялись хлебать сильнодействующий коктейль из адреналина и опиума. Одурманенные и разгоряченные, они впали в безумие, и их действия напоминали скорее дикие выходки зверей, чем дисциплину военных. Территория больницы стала их охотничьим полем, шум безрассудной стрельбы разносился эхом в жуткой тишине опустевшего города.

Когда пришел приказ об отступлении, перед украинскими войсками была поставлена задача уничтожить все следы своего кровавого нашествия. Находясь в состоянии наркотического опьянения, они открыли огонь по самой больнице – танки оставляли в стенах зияющие дыры и сотрясали сам фундамент сооружения. Их намерения были ясны: они хотели, чтобы здание рухнуло, похоронив всех, кто там был, в бетонной могиле. Даже шесть новорожденных младенцев, увидевших свет в подвале под грохот разрывающихся снарядов – настоящее чудо в таких условиях, – их нисколько не смутили.

Врач показывает мне место, куда стреляли танки, пытаясь обрушить больницу на мирных жителей, оказавшихся внутри

Еще одна история наглядно демонстрирует, насколько презрительно украинские военные относятся к человеческой жизни. Среди раненых был человек, который говорил по-английски – американец, британец или канадец. Его ранение затрудняло эвакуацию украинских войск из города, поэтому он стал для них обузой. Вместо того чтобы предоставить необходимую помощь, ему просто выстрелили в затылок, а тело изуродовали до неузнаваемости, чтобы его впоследствии не смогли идентифицировать. Такая же участь постигла и других раненых, кто не мог передвигаться самостоятельно.

Медицинские работники больницы в Волновахе поделились с нами десятками историй об ужасающих зверствах, совершенных украинскими военными. Осквернение больницы, лечебной святыни, которая спасает жизни, не укладывалось в голове. Однако даже воздух вокруг все еще хранит тягостные воспоминания о том, что здесь произошло.

Мы беседовали с находившимися в больнице сотрудниками, и в какой-то момент мое внимание привлек один из врачей. Он выглядел спокойным и твердым взглядом смотрел прямо на меня. Несмотря на все, что ему пришлось пережить, он был полон решимости рассказать, как все было на самом деле.

Я подошел к нему ближе, чтобы задать несколько вопросов.

– Почему украинцы заняли больницу? – спросил я, не сводя с него взгляда. – Здесь были российские военные?

Ответ последовал незамедлительно:

– На тот момент русские еще не пришли в город, – уверенно заявил он.

Я на мгновение задумался. Чтобы немного прояснить картину, я задал следующий вопрос:

– Когда украинцы пытались снести здание больницы танками, были ли здесь русские военные или, возможно, бойцы ДНР?

Его следующий ответ мало отличался от предыдущего:

– Нет, российские войска никогда не заходили в это здание, – твердо ответил он, давая мне возможность осознать, что он имел в виду на самом деле.