Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР

Чубайс Анатолий Борисович. Учился в школе с патриотическим уклоном, но, по собственному признанию, ненавидел ее. Окончил Ленинградский инженерно-экономический институт, защитил кандидатскую диссертацию. С 1986 г. возглавил кружок «прогрессивных» экономистов Ленинграда, основал клуб «Перестройка», устраивал семинары в курортных пансионатах, куда приезжали и московские «прогрессивные» из гнезда Гвишиани — Гайдар, Авен и др. Чубайс выдвинулся в качестве доверенного лица Собчака, стал у него заместителем председателя городского исполкома, главным экономическим советником. А когда Гайдар возглавил «правительство реформ», то взял его к себе.

Планы приватизации Гайдар и Чубайс разрабатывали вместе. Они составили и подписали у Ельцина еще несколько указов: «Основные положения программы приватизации государственных и муниципальных предприятий», «Об ускорении приватизации государственных и муниципальных предприятий». А в июне 1992 г. Чубайс получил ранг заместителя главы правительства, и программа приватизации была утверждена Верховным Советом. Она предусматривала два вида, «малую» и «чековую» (или «ваучерную») приватизацию. Малые предприятия на торгах или напрямую распродавались частным лицам. А крупные в обязательном порядке преобразовывались в акционерные общества. Часть акций полагалась трудовому коллективу, другую требовалось продавать на аукционах за «приватизационные чеки». 31 июля 1992 г. Чубайс создал в своем ведомстве «Отдел технической помощи и экспертизы» из американских советников. Возглавлял его Джонатан Хэй, кадровый сотрудник ЦРУ [155].

Что касается «малой» приватизации, то она уже шла полным ходом — не дожидаясь утверждений Верховным Советом. Распродавались столовые, рестораны, магазины, склады, мастерские. С 1 октября 1992 г. были запущены механизмы «чековой» приватизации. Каждому гражданину через отделения Сбербанка выдавали один «ваучер» (за саму бумажку взималось 25 рублей). Номинальная его стоимость составляла 10 тыс. рублей — в то время сумма относительно большая, но не слишком. Объявлялось, что это и есть доля каждого жителя России при разделе общенародной собственности. На самом же деле цифру взяли с потолка. Только в первой очереди намечалось приватизировать свыше 130 тыс. предприятий (а всего — порядка 250 тыс.) Позже специалисты оценивали, что реальная стоимость одной доли при подобном разделе «на всех» должна была стать неизмеримо выше — не 10 тыс., а несколько миллионов.

Но духом «бизнеса» уже заразили большую часть населения. Бабульки, пенсионеры, домохозяйки витали в химерах, как они станут «акционерами», какие прибыли будут получать. Размечтались и работники заводов, фабрик — как они станут совладельцами, какие доходы потекут в их кошельки. Хотя для «ваучеров» устанавливался ограниченный срок действия, два года. Если никуда не вложить его, то он «сгорит». А идти куда-то на аукцион с одним или несколькими «чеками» членов семьи выглядело бессмысленным. Как бы для помощи гражданам и «профессионального управления активами» создавались специальные чековые инвестиционные фонды. Лицензии им выдавал тот же самый Комитет по госимуществу Чубайса (и зачастую они организовывались под эгидой того же Комитета). Их количество достигло 662, а людям предоставляли как бы свободный выбор. Сам решай, какому фонду ты доверяешь, неси туда свой «ваучер», а там профессионалы решат, куда выгоднее вложить ценные бумаги, в том числе и твою.

Разохотились всякие мелкие предприниматели. Ведь «чеки» допускали свободную продажу. Если вложишь не 1, а 100, то и прибыль будет в 100 раз больше! На базарах, вокзалах, в подземных переходах появились люди с табличками «куплю ваучер». Для такой работы нанимали продавцов газет, другого уличного товара. Покупали не по 10 тыс., а гораздо дешевле — зато наличными и сразу. В условиях, когда люди оставались без зарплаты, без работы, это действовало. Сбывали свои «чеки» и за 1000, и за 500 руб. Спившиеся, когда «нутро горит», меняли на бутылку водки. Другие были сбиты с толку, метались, как бы не прогадать. Выбирали среди множества фондов, какой из них более солидный. Наконец, когда срок действия поджимал, останавливались на каком-то из них…

В первое время «акционеры» и вправду получали по почте отчеты из правлений фондов. Какая прибыль, как израсходована на само правление и почтовые пересылки, какие остатки вложены в расширение бизнеса. Но эти фонды очень быстро стали менять свой облик, у одних отзывались лицензии, другие сливались друг с другом, преобразовывались в иные структуры — акционерные общества, компании. Отчеты в почтовых ящиках переставали появляться, и найти концы оказалось уже невозможно. Народ остался ни с чем. И бабульки, которые вкладывали куда-то свой единственный «ваучер», и «предприниматели», скупавшие «чеки» у разоренных сограждан. В выигрыше оказались только те, кто затевал приватизацию, и плававшие вокруг них крупные акулы.